У меня получилось. Я знал, что рано или поздно смогу пройти здешнюю защиту, опасался лишь, что заряд аккумуляторов или того, что тут питает сеть, иссякнет раньше. Осталось разобраться с управлением системой — вопрос времени и усидчивости. Ничего, запивая манговым соком вкусный обед, я могу заниматься этим левой рукой. Не глядя на экраны — для этого умные очки есть. Объём работы большой, но по сравнению со взломом системы сложность её стремится к нулю.
Да будет свет! Скудное дежурное освещение слишком сильно действовало мне на нервы. Теперь центральный пост лодки ( по крайней мере я так перевёл название этого помещения с английского) ярко освещён. Минус — стала мозолить глаза куча мусора в дальнем углу, образованная упаковками из-под продовольственных пайков, воды и использованной одежды. Стараюсь реже смотреть в дальний угол. Дополнительные компоненты отправляю в кучу не глядя. Вплотную подошёл к управлению реактором. Судя по имеющимся данным, он не заглушен полностью, просто переведён в спящий режим. Не хотелось бы возиться с ним, как с пистолетом, перспектива оказаться рядом с заклинившим ядерным реактором пугает меня намного больше. К счастью, в отличие от ПМ, к реактору имеется очень подробный мануал. Перевожу.
Собравшийся мусор просто выводит меня из себя. Накрыл его парой одеял.
Запустил реактор в рабочем режиме. Теперь у меня море энергии, подключил все системы жизнеобеспечения: обогрев, кондиционирование и вентиляцию. Принял горячий душ. Интересно, они там по-прежнему умываются в ручейке? «Мы сразу назначим вас директором вычислительного центра!» — идиот с неадекватной самооценкой. Я сам нашёл себе вычислительный центр. При необходимости могу годами наружу не высовываться.
Интересно, как продвигаются их планы по завоеванию мира? Сходить, что ли, посмотреть? Начинает сказываться информационный голод. Скорее всего, моих так называемых коллег янки уже развешали на деревьях. Всё-таки против передовой державы несколько десятков человек, пусть даже с самым совершенным оружием, это ничто, исчезающе малая величина.
А у меня в руках шестнадцать межконтинентальных ракет с разделяющимися боевыми частями, цели которым я могу указать по собственному выбору. Нет, я не собираюсь их запускать. Но должен признаться — ощущать себя тем, кто способен нажатием кнопки перезапустить на планете цивилизацию, мне нравится.
Джонни Гуляка никогда не считался хорошим хозяином. Ферма ему в наследство досталась неплохая, отец его, Билл Не стой на дороге, в своё время изрядно попотел, но выжил с приглянувшегося куска земли целое поселение краснокожих. Всё у Билли было – и земля, и воды вдоволь, и постройки, даже строевой лес покупать не требовалось. Да только не было у Билли желания работать в поле. Джонни любил виски и весёлые компании. Плясал он лучше всех в округе, и подружек у него хватало. За ферму предлагали очень неплохие деньги, но мать упёрлась, а спорить с ней Билли с детства не решался. Приходилось пахать и сеять, но уж если парень срывался в загул, то на ферму не возвращался неделями.
Последний раз Билли вернулся из Фриско две недели тому назад. Тогда он видел Ма и всех четырёх сестёр в последний раз, у задней стены курятника. Пять тел валялись сломанными куклами, над их лишёнными кожи черепами жужжали целые тучи мух.
От сараев и дома — добротного, крепкого дома, осталась груды углей, над которыми кое-где поднимались ещё струйки дыма. Индейцы ещё бродили по пожарищу, даже похоронить своих Джонни не смог.
В своей беде Гуляка был не одинок. По всему штату краснокожие и мексиканцы вышибают у настоящих американцев землю из-под ног. Виноватых искать долго не требовалось — краснокожих из резерваций и мексиканцев спустили с цепи иностранцы в странной одежде со странным оружием.
Настоящие американцы на нападение реагируют одинаково — хватаются за оружие. Крепкие парни и мужчины собирались в отряды, выбирали командиров и шли наводить порядок, не дожидаясь посланной из Вашингтона армии. Их было несколько сотен — крепких загорелых парней, привычных к обращению с «кольтом» и «винчестером». Сначала всё шло отлично: перестреляли несколько индейских шаек, развесили по деревьям два десятка распоясавшихся пеонов. Казалось, ещё день-другой и порядок в округе будет восстановлен. Потом пришли эти, в пятнистом. Бой, который правильнее было назвать бойней, длился минут десять, потом те из парней, кто ещё мог стоять на ногах, начали разбегаться. Удалось не всем.