Розами и еще теми таинственными цветами, которые разрастались в ней, стоило Норе только прижаться к Оскару, почувствовать, как дышит его грудь, как живет сила внутри его рук, которыми он уверенно обнимает ее, и ей сразу делается радостно и спокойно…
Надо обязательно и как можно скорее сказать ему эти три слова! — напомнила себе Нора. Ведь именно их она слышала, когда просыпалась. Так было и вчера и сегодня… Но как сегодня не похоже на вчера! И все из-за ее дурацкой мнительно ста и из-за этого отвратного Хэмпшира. А ну его! Пусть Оскар разбирается с ними со всеми сам.
Это ведь так приятно, когда мужчина сам решает свои проблемы, а она будет просто заботиться о нем. Нора усмехнулась, вспомнив, как вчера Оскар сказал: «Мы сейчас быстренько поспим до восьми, а потом можешь начинать обо мне заботиться, если захочешь». А она беззаботно проспала…
— Норри, я люблю тебя! — Поцелуи и шепот Оскара разбудили ее вчера в начале десятого.
— Табак и мята. — Улыбнувшись, она открыла глаза.
Оскар, уже одетый, сидел рядом.
— Извини, — сказал он, жмурясь от заливавшего комнату солнечного света. — Наверное, я плохо почистил зубы.
— Да все хорошо! — заверила его Нора. — Только куда это ты собрался?
— Ты тоже вставай и пойдем гулять. Мы ведь в Лондоне. Лондон — город влюбленных, надо пользоваться возможностью.
— Смешно, — сказала Нора и потянулась к нему. — Вообще-то Париж — город влюбленных. Но и Лондон годится.
— Ты хочешь в Париж? Поехали. Только не сегодня. Недельки через три.
— Да я вообще не хочу никуда. Лучше поцелуй меня!
Оскар поймал ее руки и, целуя их, отодвинулся.
— Дарлинг, люди нарочно приезжают в Лондон, а мы уже здесь. Вставай. Погода чудная. Будем зимой вспоминать эту прогулку.
— И куда же мы пойдем? — Нора изловчилась и пощекотала Оскара ногой; меньше всего на свете ей хотелось вылезать из постели.
— Сороконожка! — Он чмокнул ее пятку. — Поднимайся! Куда захочешь: можем поехать в Кенсингтон-гарденз, или в Маленькую Венецию, или просто в Гайд-парк. Ну, вставай, вставай. Не тяни время. Я же не каждый день прогуливаю школу.
— Школу? А потом меня вызовут к директору вместо твоих родителей?
Оскар хохотнул и потащил Нору с дивана.
— Дарлинг, я позвонил в контору. Там все пучком. И я на денек отпросился у секретарши. А ты спишь и спишь! Хотя на самом деле обещала заботиться обо мне. — Он с деланной обидой надул губы. — Да-а! Ты обещала!
— Прогульщик! — Нора встала на ноги и пошла умываться.
— А давай как будто мы не прогуливаем, а как будто у нас экскурсия? — Оскар заглянул в ванную.
— На пароходике? — Нора пустила воду, заткнула ванну пробкой и залезла в нее. — По Темзе? Или по мостам Сены? Ну мы же собрались в Париж. Между прочим, я была там и мостов на Сене двадцать три.
— Правда? Была в Париже? Здорово! И давай как будто нам тоже по двадцать три!
— Тогда уж по тринадцать! Самый возраст, чтобы прогуливать школу! Кстати, ты не хочешь присоединиться ко мне? — Нора игриво плеснула водой в сторону Оскара.
— Не надо, Норри! Я уже оделся, а так мы никогда не выйдем из дому.
— Тебе так необходимо? Шастать по городу в мятом костюме и грязной рубахе? — Нора вылила на себя какие-то остатки геля и начала, подражая рекламным дивам, медленно размазывать их по своей груди, но Оскар совершенно безмятежно наблюдал за ее соблазняющими действиями!
— Это, между прочим, — Оскар двумя пальцами оттянул лацкан пиджака, — льняной шелк, он и должен выглядеть как бы мятым. А чистую рубашку купим по дороге.
— Так бы сразу и сказал, что тебе нужно за покупками! А то Кенсингтон-гарденз! Маленькая Венеция! — Вода в ванной прибывала и уже слегка покрылась пеной. Наверное, я веду себя глупо, думала она, но я ничего не могу поделать — цветы разрастаются внутри меня и щекочут своими лепестками и стеблями…
Оскар растерянно удивился.
— Я считал, что все женщины любят делать покупки.
— А я не все!
— Это точно! — фыркнул Оскар и разделся молниеносно.
А цветы внутри Норы с совершенно невероятной скоростью достигли просто угрожающих размеров!
— Ты совсем особая, и только моя! Я люблю тебя, Но…
Ее имя он не договорил до конца, потому что Нора вдохнула оставшиеся буквы вместе с поцелуем, не в силах больше справляться со своими цветами, или Оскар поцеловал ее раньше, чем собирался, но такого стремительного полета к небесам они оба не ожидали после трех ночей и двух дней, состоявших из сплошной любви…