Андрей Белянин
Замок Белого Волка
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)
– Доброе утро, па!
– Доброе утро, лапка!
Заспанная Хельга, в серой пижаме с нелепыми кошечками и стоптанных розовых тапках, сомнамбулически прошествовала мимо меня в ванную. Пользуясь моментом, я метнулся в прихожую и быстренько донёс до мусоропровода белый «магнитовский» пакет с мёртвым брюхогрызом. Такая мелкая шушера из Закордонья довольно часто обходит наши посты, но крайне редко сама пытается напасть на граничара, да ещё в его собственном доме. Я свернул башку демону, едва он влез на балкон, думая, что его никто не видит, а дядя Эдик очень вовремя, словно бы случайно, прибавил звук в телевизоре.
Двоюродному младшему брату своей мамы Хельга прощает всё, чем я и не преминул воспользоваться, благо на грохот музыки из «Пиратов Карибского моря» прекрасно ложится хруст ломаемых шейных позвонков. Избавиться от тела там же, на балконе, было невозможно – не вниз же его бросать? Попадёшь на чью-нибудь навороченную иномарку и будешь слушать вопли сигнализации до самого утра. А как потом бы вопил хозяин машины, обнаружив на помятом капоте тушку чёрного зверька без шерсти, с впечатляющей пастью на сорок шесть жёлтых зубов и ядовитой иглой в кончике хвоста…
Естественно, я быстро унёс трупик на кухню и сунул в мусорный мешок под раковиной. Добрый Эд, прискакав на одной ножке, сделал мне пальцем козу и быстро навалил поверх демона три скомканные газеты. Временами к нему возвращается разум, но ненадолго и без хоть какой-нибудь периодичности…
– Хельга, завтрак на столе!
– Иду, па… – Дочь на ходу чмокнула меня в щёку и осторожно опустилась на кованый табурет. Идею заменить добрую половину мебели в доме подсказала она сама, после того как с прошлого полугодия разломала три табуретки – одну ореховую, две дубовые. Нормальных людей уже одно это должно было насторожить. Но мы, видимо, ненормальные. И уж точно не совсем люди…
– Что в школе? – привычно интересовался я, снимая лопаточкой свою половину яичницы.
Моя дочь, зацикленная на диком желании похудеть в возрасте неполных восемнадцати, рассеянно грызла яблоко. Дядя Эдик к завтраку не спешил, в любом случае свою долю пусть и холодной яичницы он всегда найдёт на плите.
– Так что в школе? Тебя опять достаёт тот кавказский мальчик с параллельного класса?
– Уже нет…
– Хельга!
– Ну, па?! Чего ты? Я его не трогала… Я вообще никого не трогаю, я добрая и всем улыбаюсь, а когда меня обижают, то, как умная девочка, улыбаюсь два раза и отхожу от хулиганов подальше, так? – Она мрачно отъехала на табуретке к стенке. Слава богу, не так резко, чтоб расцарапать пол и травмировать бетонную стену.
– Ты уже не маленькая, – устало начал я. – Мы не можем менять третью школу. Остался последний год. Просто подыграй своим одноклассникам, тебя многие любят…
– Многие?
– Ну ты говорила о четырёх или пяти подругах. Это немало.
– Па, у них уже есть парни, а я…
– Может, всё-таки поделиться с тобой яичницей?
– Па, да я толстая как не знаю кто! Пятьдесят пять килограмм, какая яичница?!
– Ладно, сдаюсь, – поднял я обе руки вверх. – Так что с тем мальчиком?
– Он ногу сломал.
Я возвёл глаза к небу с выражением непередаваемо-евангельской муки на лице. Если недоумок сломал ногу, означать это могло только одно…
– Он сам виноват! Типа ходит на карате, весь такой крутой, чёрный пояс, весь из себя Брюс Ли горбоносый… Хотел показать всем, как можно пяткой сбить мне заколку.
– И?
– Ну подошёл и ударил ногой сзади, – поступательно, словно объясняя неразумному ребёнку очевидное, добила моя дочь. – По заколке не попал, врезал мне по затылку. Я ойкнула для приличия. У Хасана перелом в трёх местах. Па, ну вот чего ты вечно до всего докапываешься? Я уже не маленькая…
У меня не было слов. Оставалось молча сесть за стол и ковырять вилкой яичницу. Ненавижу это блюдо, но готовить умею только его. Раньше у нас Эд готовил, он умеет всё, но сейчас разленился и на кухню заходит исключительно как потребитель. Если бы только наша мама была…
– Па, я тебя люблю. – Хельга обняла меня сзади за плечи, и её русые волосы сладко щекотнули мне ухо.
– Я тоже тебя люблю. Никому не говори, это тайна.