ствоиспытателя на месте подпрыгивая, пояснил... - Хороший маг мертвяка неупокоенного может обратно в домовину уложить запросто. Попадётся на вашем пути такой противник и вам понадобиться армия поднятых, чтобы с ним совладать. А со слепым некромантом!.. - тут его пятак закрутил невероятную восьмёрку. - Его подопечные и, заметь, легко и полностью контролируемые, продолжают куролесить даже будучи полностью расчленёнными. А вурдалаки!!! Это... Это песня! Это опера разрушения!.. - Так, может ему зенки просто ножичком выковырять? - не дослушав беса, спросил прямолинейный Гронб. Тут хвостатые парни поглядели на него едва ли не с жалостью и... неужели?.. разочарованием. И Гронб спохватился. Какой же он... э-э-э... несколько недалёкий. Ослепить некроманта, оставить его в живых и надеяться, что он будет твоим союзником, а не самым опасным врагом!? Слово "недалёкий" не совсем точно описывает степень наивности - вашей наивности, господин Гронб. - Я идиот! - честно признался здоровила, с досадой наблюдая за хихикающими бесами. - У тебя на примете есть такой занимательный объект? Гронб признался - есть. - Тогда заинтересуй его. Подтолкни к мысли стать изменённым и после... после, получив новые силы он, даже потеряв зрение, останется благодарным тебе и будет тебя почитать, как бога. Поэтому глаз у Зумбу уже не было. Так чего ещё к его словесному портрету добавлять? Слюни, сопли, вонь, трёхпалые руки? И кому это надо?.. Единственное, о чём здесь действительно стоит упомянуть - это мудрая предупредительность Гронба. Чтобы избежать возможных проблем со своим крепко изуродованным протеже, он предусмотрительно запер его в единственной телесной форме. Так, на всякий случай, вдруг некромант тоже... генетически предрасположен. Зумбу, получивший неожиданно крепкую трёпку от проклятущего фальбургского мага, с трудом поднял то, что когда-то было человеческой головой: - Идти не могу, но... мы всё равно уйдём. Они меня понесут, - он казалось, едва шевельнул одним пальцем, а в хибару, буквально, впрыгнула пара вурдалаков, неприятно поразив этой своей исполнительностью одного клюворылого монстра. - Гронб, слышь, Гронб, - Зумбу говорил всё ещё с трудом, да и изменение челюстей внятности его речи не добавляло, - что ж мы в такой убогой берлоге поселились? Что, не мог отыскать ничего более приличного? - Ч-что-о?.. - едва не задохнувшись, вытолкнул из себя Гронб. - Ты... ты видишь?.. ...В провинциальном, тихом городишке, ещё не успевшем погрузиться после недавней встряски в свою привычную дрёму, местный эдил получал новую - которую уже по счёту? - порцию неприятностей, связанных с ловцами нечисти. "Бедоносцы, - мыслилось ему. - Истинные бедоносцы. И занёс же их чёрт в мой город! Чего бы им проехать мимо... в Промей, например или сразу в столицу. Да - в Фальбург. Там тоже можно деньги получить..." - Господин эдил, у меня создаётся впечатление, что вы меня совсем не слушаете. Скажите, оно истинное или... я всё-таки ошибаюсь? Эдил медленно, словно загипнотизированный, сморгнул под стёклами своих знаменитых очков. - Я вас слушаю чересчур внимательно, господин... э-э-э... - Эта его забывчивость была непростительна. Эдил это понимал и скривился, будто отведавши лимона. - Песьць, - елейно улыбаясь, представился ему гость уже во второй раз, - адвокат. Глава адвокатской конторы "Песьць и куча племянников". Без лишней скромности я возглавляю саму известную адвокатскую контору Фальбурга. "О-о, Создатель! - мысленно воззвал к Вседержителю несчастный эдил, - за что мне это всё? И опять из-за них, из-за проклятущих охотников!" Охотники эти самые, которые проклятущие, сейчас скромненько, глазки нахальные лицемерно потупя, сидели в его кабинете, полным своим предосудительным составом. "И пацана с собой притащили, - дулся на жизнь эдил, - для пущего эффекта, фигляры". Как ни странно в этом представитель Благочиния не ошибался. Изначально Траффи при очередном посещении "высокого чертога" Благочиния хотел взять с собой только Тулли, как оправдавшую все ожидания, но тут воспротивился мэтр Песьць, собственной персоной. И они, по его совету, подались все. Мэтр! Интереснейшим человеком оказался это заезжий юрист... Вчера эдил сильно бухтел по поводу очередного, учинённого ловцами разгрома, на этот раз уже не на далёкой периферии, а прямо тут - во владениях, которые эдил считал едва ли не личной вотчиной. И так распалился этот достойнейший служитель закона, что не могли его угомонить ни многозначительные, предупреждающие взгляды младшего экспедитора, ни обоснованное выступление Рейнгольда Прака, разъяснившего бюрократу, что только его вмешательство уберегло город от пожара. В ответ на его реплику очкарик ответствовал коротко и по-существу: "Да кабы не вы, здесь вообще бы ничего не произошло!" И чем крыть? Охотники уже мысленно попрощались с гонораром и приготовились к худшему... Как-то ненавязчиво в их воспоминаниях всплыл укокошенный в лесу инквизитор-ревнитель. Да-а, воображаемое ощущение тугой верёвочной петли на шее в тот момент было очень близко к реальному. Но всё повернулось несколько иным боком; из своего закутка, где господа юристы храбро пересиживали осаду, во весь свой пятифутовый рост поднялся гордый колобок на тонких ножках, и в спешке, даже не поправив сбившийся набок паричка, подкатился к суровому эдилу и его грозным подчинённым. Его разговор с представителем власти был подобен потоку патоки, только отчего-то эдил в течение минуты поедания сего нектара, сделался похож на отварную свёклу - густо-бордовым и рыхлым. Тогда охотников оставили в покое. Местная власть взяла необходимую паузу для того, чтобы за ночь подготовиться для настоящей баталии с монстрами судебной казуистики. Эдил был опытен и далеко не наивен, но сегодня по сравнению с этой троицей выглядел беспомощнее младенца. Создатель и полноправный владелец "Песьць и Ку", подтвердил всё то, что говорил, расхваливая достоинства своей фирмы. Контракт ловцов уже был заверен и теперь мэтр Песьць оговаривал сумму компенсации достойным защитникам всех мирных граждан за нанесённый им моральный ущерб уже не короной, а самим эдилом. - Как!? - вскричал совершенно обалдевший эдил. - Что!? В смысле, я-то, чем им насолил? Мэтр улыбнулся сладенько-сладенько: - Ну как же, как же, разве не вы угрожали им судом и уголовным преследованием... - Да я же только... Договорить ему не дали. - Факт остаётся фактом, господин эдил. И согласно эдикту короля Брогга Мокроносого... - Да он же помер лет полтораста назад! - Сто пятьдесят три года и пару месяцев, - улыбка юриста сделалась до неприличия добродушной, - думаю, в этом вопросе особой точности вы от меня не потребуете. - Не потребую, - буркнул эдил, снимая очки и начиная их протирать без носового платка, просто пальцами. - Но, несмотря на прошедшие годы, эдикт никем отменён не был. А над эдиктами наших монархов время юридической силы не имеет. - Сколько? - сдался несчастный чиновник. - И нельзя ли это перенести на счёт королевской казны? Всё-таки я, как мог, исполнял должностные инструкции. Траффи и представить себе не мог, что улыбка мэтра Песьця может стать ещё шире, что лишь доказывало нищету воображения, не подкованного в этих вопросах ловца нечисти. Услышав озвученную юристом сумму, эдил впервые в жизни выронил очки и схватился за сердце. - Как вам удалось приручить этого монстра? - едва слышно прошептала Стана. - Это я виноват, - смущённо шмыгнул носом Колумбэ. - Ты-ы!? - округлила глаза блондинка. - Угу... потом расскажу. Давай послушаем - Прак просит внести отдельным пунктом компенсацию мадам Бране за сожжённую карету. Стана с усмешкой отмахнулась. - Подпишет. Если не через пять минут так... - ...что немедленно возвращает нас, - донеслось до них, добродушное в ответ на отрицательное мотание эдиловой головы, - к эдикту Брогга Мокроносого и указа короля Энизима Чернильного об ответственности должностных лиц... - ...прямо сейчас. Рука эдила ещё до завершения этой речи обречённо-бестрепетно подмахнула длиннющий свиток и оттиснула гербовую печать. - Вы не забыли, господа, - добряк-коротышка обернулся к своим клиентам, - моя фирма работает из тринадцати процентов?