неловкости и смущения. Иначе говоря - стыд. Король, будто поняв эту душевную тяготу своего генерала, повернулся к нему, но не всем телом, а как он умел - одним подбородком, и глазами откуда-то снизу так и прожёг. Ревнитель сразу взмок в своей лёгкой по летнему времени сутане. - Здравствуй, Гарро. - Вот так, запросто. - Пришла пора тебе... гм... нам выполнять свои обещания. - И после секундного многозначительного молчания: - Отчего не спрашиваешь: какие и кому? Инквизитор ожидать мог всякого. И годы службы, и сам склад его характера позволяли сдерживать эмоции в положениях очень не простых, иногда - критических. Но сейчас... К такому вот обороту ревнитель оказался не готов. - Вы... Вы о Нём знаете? - Его голос был неуверенным впервые с момента монашеского обета. - И давно?.. Улыбка, не злая, не циничная, не улыбка хищника, играющего с жертвой, простая человеческая улыбка тронула полные, но бесцветные губы монарха: - Знаю, Гарро... И всегда знал. - Но... Но откуда!? Ведь никто... Я имею в виду ни маги ФАКа, ни даже почти всеведающий Орден Оберегающих... Вон, как вытянулось лицо Надда... Никто не знал! А вы... - А я знал, - снова улыбка, но на этот раз грустная, даже печальная. - Когда-нибудь, в скором уже времени ты, Гарро, да все вы, господа, узнаете... Но не сейчас. Сейчас мне нужно только ваше повиновение и умение держать рот на замке. Итак, нам предстоит одна занимательная прогулка... в Чёрные Дебри. Капитан, ваши люди готовы? - Да, - и равнодушный взгляд в сторону. - Враг имеет численное превосходство. Подавляющее, я бы сказал, превосходство. Использовать солдат я не имею права. Всё, абсолютно всё должно быть сохранено в глубочайшей тайне... надолго. Теперь вы, господа, король отвернулся от окна и запросто, как озорной мальчишка, уселся на подоконнике. - Вы, вы магистры. - Маги почтительно поклонились. - Считаете ли вы, что в вопросах магии вам нет равных во всём Фальбурге? Чародеи переглянулись. Они прекрасно знали силы и мастерство друг друга, но магия - это... вселенная. Однако король ожидал ответа. - Ваше величество, - чуть выступил вперёд ректор ФАКа, отвешивая глубокий поклон с грацией истинного придворного, - мы с коллегой достаточно сведущи в деле, которому посветили жизнь. - Гм... сведущи... - монарх оценил полученный ответ. - Хорошо, господа. Хорошо то, что вы не стали задирать носы, ибо в деле нам всем предстоящем вам представится возможность познать нечто новое. Будьте к этому готовы: новое может оказаться чрезвычайно неприятной штукой. Там или точнее в числе тех, против кого мы выступаем, есть, как минимум, один некромант, силы впечатляющей и... один маг обуздавший молнию... - Это не возможно, ваше величество! - Личный королевский маг, мужчина нрава уравновешенного, тут не сдержался, настолько невероятно и фантастично было заявление короля. - Сведения поступили ко мне из самого надёжного источника, - монарх кивнул в сторону мрачного магистра. - Ваша дочь, оказалась очень способным... э-э... агентом. И как я понимаю, столь же упрямой... Ведь она не подчинилась вашему распоряжению покинуть отряд сорвиголов. - Не подчинилась... - буркнул Ори. - Ожидаемо не подчинилась. Вся в мать, такая же упрямица. - Кхм... - государь соскочил с насеста и принялся сосредоточенно стряхивать пыль с бархатных тёмно-зелёных штанов. - Она понимает, что суёт голову в петлю? - Верховный Магистр тихонько, но всё-таки слышимо, послал в адрес любимой доченьки витиеватую фразу, ну прямо как отец-старшина раздолбаю-новобранцу. - Что ж, - его величество закончил чистить перья, - тогда нам лучше не опаздывать к месту их встречи с господином Гронбом. Но и раньше времени... м-да... Уйдёт ведь. На сотню лет заляжет и... добьётся своего. - И вдруг совершенно неожиданно он обратился к генералу: - А что, Гарро, ваш секретарь... он разве с вами не прибыл? - Ваше величество, я не посмел нарушить ваш приказ явиться лично и без сопровождения. - За исполнительность хвалю, но всё-таки возьмите его с собой, - и, отвечая на недоумённые взгляды, закончил: - Говорят, у него недурной стиль письма. Пусть следует за нами и фиксирует всё правдиво до мельчайших деталей. Официальные мои биографы пусть остаются... официальными, но потомки... далёкие, возможно, должны будут знать правду о том, что произойдёт. Где ещё и хранить секреты, как не в архивах инквизиции?.. Господа, сегодня вечером мы выдвигаемся спасать мир. Мы должны сделать всё, чтобы он остался таким, каким мы его знаем. И... кстати, завещание о престолонаследии я уже составил. Советую и вам, за оставшиеся часы, привести свои дела в порядок. ...Кое-какая тропа по краю болота была. Не наезженный тракт - кочкарник да лужи, на телеге уже и не покатишь, - но глазу видима и ящерам двужильным с их широкими лапами вполне по силам. Лон осваивал седло и кое-как приспосабливался к "шаткой" вразвалочку походке мохнатого рысака. Удовольствия от такой езды мальчишка явно не испытывал, но крепился и вёл себя молодцом. Дровосек, разместившийся у него за спиной, частенько его похваливал и с грубоватой нежностью трепал пацана по голове. Ехали попарно, пока это позволяла тропа, но вскоре вынужденно растянулись в нитку. Первым, собственно как и всегда, сам собою оказался Трабль. Казалось этому обстоятельству он как-то даже рад, будто ожидал чего интересного. А чего тут занимательного может случиться, кроме скорой встречи с болотниками, имевшими на ловцов здоровенный и остро отточенный зуб. И болел тот зуб со страшной силой, не вырвать его, не заговорить. Только и можно, что порвать тех окаянцев, что в деревеньке разгуляться не дали, в клочки мелкие, а лучше на фарш пустить и перемешав с лягушачьей икрой стрескать получившийся деликатес во имя и во славу болотного вурдалачьего рода. Приближение чужаков нечисть заприметила издалека, лупетками из глубоких луж поглядывая и помаргивая с особой свирепостью. Как им это удавалось, вряд ли кто даже и из святителей объяснить бы сумел, но выглядело это их не синхронное - сначала один выпученный глаз, затем - другой, - помаргивание именно свирепо. А в дополнение и зубовный скрежет. Он-то, звук этот, конечно был излишен, услышат же вороги, насторожатся, но сил сдержать прущее наружу негодование за испорченный визит в человеческое поселение не было решительно никаких. Вот и скрипели - заслушаешься. А Трабль только улыбался дебильно, словно в душевной расслабленности любовался пасторальной картинкой пруда с лотосами и лягушатами. Художники, что о таланте какое-то представление имеют, хотя и смутное, такие картинки малевать горазды и продавать их на блошиных рынках по серебряному за полдюжины, зато с личной подписью. Лекарша, которой тоже в этот раз досталось болтаться на неудобной спине мохнатого рептилоида, несколько раз оглядывалась этак через плечико, глазами вопрашая у Траффи, чего это приключилось с гороховым стручком. Суровый начальник только брови поднимал чуть и не до затылка и руками разводил в полнейшем недоумении. Таким счастливым перед предстоящей работой Трабль бывал, только если задумывал какую небывалую каверзу для противника. А тут, чего он мог задумать? А главное, против которого из противников? После Траффи в седле тряслась чародейка, на удивление легко переносящая дискомфорт и собственную зубную дробь. Постукивали зубки экспедитора от неровной рыси ящера. Она, кажется, даже что-то там мурлыкала себе под нос... М-да, Траффи, как ни прислушивался разобрать так ничего и не сумел, и сильно от этого помрачнел. Неладное что-то деется с его непромокаемой командой. Какая-то общая нервно-весёленькая истерика их посетила. Устали? Всем в отпуск пора. Желательно продолжительный и в условиях куда комфортнее нынешних: туман, сырость, слякоть бр-р-р. Хорошо, что комаров нету. Но это пока... Как там Лон? Вроде всё хорошо... За спиной дровосека, в густоте молочной и плавно перетекающей, от чего всё вокруг казалось живым и до отвращения враждебным, фигура мага Рейнгольда Прака угадывалась слабо. Ящера - пятно здоровенное - ещё можно было разглядеть, а вот человека... Гм... Так вот снимут его с седла в этом седом мороке злые супостаты и будет тонкая цепочка на звено короче. - Прак, ты там цел? - Сердце отца-командира было не на месте. - Вроде, да... - донеслось кислотно-раздражённое. Ну, по такой погоде и общей обстановке, оно и понятно. Тем таинственней выглядит сияющая морда Трабля. нет, действительно, чего он так цветёт? Следопыт ответа не давал, впрочем, справедливости для, его ведь особо никто и не пытал. К чему? Дело совершенно тухлое он либо отмолчится, либо наврёт с три короба, просто по привычке. К тому причины может никакой и не быть. И тайна Трабля может оказаться ценой со скорлупу выеденного яйца, но у этого дядьки натура такова, и не изменишь её. Да и менять ни к чему совершенно. Трабль всем нравился именно таким показушно таинственным и демонстративно недалёким. А в действительности... Стрела сорвалась с тетивы и растворилась в молочном киселе, раньше, чем Траффи успел моргнуть. Не то чтобы понять - вздрогнуть и то вышло с опозданием, когда уже третья отправилась за смертоносными подругами, а из тумана, кто-то страдальчески заверещал. Как же не похож был этот крик на обычное перекатывающееся, какое-то густо-влажное рычание болотников, а ведь сейчас орали, чуть ли не с визгом именно они. Пожалел бы Траффи сердешных, кабы не были они такими гадами в прямом и переносном смысле. Но до чего ж хорош его следопыт; он ведь не наудачу стрелы пу