илам. Лон осваивал седло и кое-как приспосабливался к "шаткой" вразвалочку походке мохнатого рысака. Удовольствия от такой езды мальчишка явно не испытывал, но крепился и вёл себя молодцом. Дровосек, разместившийся у него за спиной, частенько его похваливал и с грубоватой нежностью трепал пацана по голове. Ехали попарно, пока это позволяла тропа, но вскоре вынужденно растянулись в нитку. Первым, собственно как и всегда, сам собою оказался Трабль. Казалось этому обстоятельству он как-то даже рад, будто ожидал чего интересного. А чего тут занимательного может случиться, кроме скорой встречи с болотниками, имевшими на ловцов здоровенный и остро отточенный зуб. И болел тот зуб со страшной силой, не вырвать его, не заговорить. Только и можно, что порвать тех окаянцев, что в деревеньке разгуляться не дали, в клочки мелкие, а лучше на фарш пустить и перемешав с лягушачьей икрой стрескать получившийся деликатес во имя и во славу болотного вурдалачьего рода. Приближение чужаков нечисть заприметила издалека, лупетками из глубоких луж поглядывая и помаргивая с особой свирепостью. Как им это удавалось, вряд ли кто даже и из святителей объяснить бы сумел, но выглядело это их не синхронное - сначала один выпученный глаз, затем - другой, - помаргивание именно свирепо. А в дополнение и зубовный скрежет. Он-то, звук этот, конечно был излишен, услышат же вороги, насторожатся, но сил сдержать прущее наружу негодование за испорченный визит в человеческое поселение не было решительно никаких. Вот и скрипели - заслушаешься. А Трабль только улыбался дебильно, словно в душевной расслабленности любовался пасторальной картинкой пруда с лотосами и лягушатами. Художники, что о таланте какое-то представление имеют, хотя и смутное, такие картинки малевать горазды и продавать их на блошиных рынках по серебряному за полдюжины, зато с личной подписью. Лекарша, которой тоже в этот раз досталось болтаться на неудобной спине мохнатого рептилоида, несколько раз оглядывалась этак через плечико, глазами вопрашая у Траффи, чего это приключилось с гороховым стручком. Суровый начальник только брови поднимал чуть и не до затылка и руками разводил в полнейшем недоумении. Таким счастливым перед предстоящей работой Трабль бывал, только если задумывал какую небывалую каверзу для противника. А тут, чего он мог задумать? А главное, против которого из противников? После Траффи в седле тряслась чародейка, на удивление легко переносящая дискомфорт и собственную зубную дробь. Постукивали зубки экспедитора от неровной рыси ящера. Она, кажется, даже что-то там мурлыкала себе под нос... М-да, Траффи, как ни прислушивался разобрать так ничего и не сумел, и сильно от этого помрачнел. Неладное что-то деется с его непромокаемой командой. Какая-то общая нервно-весёленькая истерика их посетила. Устали? Всем в отпуск пора. Желательно продолжительный и в условиях куда комфортнее нынешних: туман, сырость, слякоть бр-р-р. Хорошо, что комаров нету. Но это пока... Как там Лон? Вроде всё хорошо... За спиной дровосека, в густоте молочной и плавно перетекающей, от чего всё вокруг казалось живым и до отвращения враждебным, фигура мага Рейнгольда Прака угадывалась слабо. Ящера - пятно здоровенное - ещё можно было разглядеть, а вот человека... Гм... Так вот снимут его с седла в этом седом мороке злые супостаты и будет тонкая цепочка на звено короче. - Прак, ты там цел? - Сердце отца-командира было не на месте. - Вроде, да... - донеслось кислотно-раздражённое. Ну, по такой погоде и общей обстановке, оно и понятно. Тем таинственней выглядит сияющая морда Трабля. нет, действительно, чего он так цветёт? Следопыт ответа не давал, впрочем, справедливости для, его ведь особо никто и не пытал. К чему? Дело совершенно тухлое он либо отмолчится, либо наврёт с три короба, просто по привычке. К тому причины может никакой и не быть. И тайна Трабля может оказаться ценой со скорлупу выеденного яйца, но у этого дядьки натура такова, и не изменишь её. Да и менять ни к чему совершенно. Трабль всем нравился именно таким показушно таинственным и демонстративно недалёким. А в действительности... Стрела сорвалась с тетивы и растворилась в молочном киселе, раньше, чем Траффи успел моргнуть. Не то чтобы понять - вздрогнуть и то вышло с опозданием, когда уже третья отправилась за смертоносными подругами, а из тумана, кто-то страдальчески заверещал. Как же не похож был этот крик на обычное перекатывающееся, какое-то густо-влажное рычание болотников, а ведь сейчас орали, чуть ли не с визгом именно они. Пожалел бы Траффи сердешных, кабы не были они такими гадами в прямом и переносном смысле. Но до чего ж хорош его следопыт; он ведь не наудачу стрелы пускает в белёсые почти непроницаемые глазом волны, он на слух бьёт и бьёт точно. Вот стрела пошла... А что с наконечником?.. Странный он, удивительный. Быстро стреляет следопыт - не разберёшь... И визг... Эта, видимо, как-то особо удачно попала. Не хочется и представлять куда... Неподалёку, что-то зашуршало и основательно так ухнуло, будто кто большой в жёсткой осоке перекатился, да и распластался за кочкой, от смертоносных гостинцев хоронясь. А Трабль ничего - лук натянул, а стрелять погодил. Так и замер статуей ящерного лучника из народных сказаний. Только ростом помене. Тот-то герой былинный, сказывают, двенадцати футов достигал, и ездил сразу на паре ящеров... Как осёдлывал? Как держался? Как задницу себе не порвал на фальбургское знамя? Чушь, конечно, это полная, но детвора годов до пяти, верит, а это главное. Следопыт потому стрелу не выпусти, что уловку вурдалаковскую всею кожей прочувствовал: кто-то из них, самый сообразительный или жизнь особо любящий, докумекал большой кривой корень по траве прокинуть, так, чтобы он поувесистее улёгся. Траффи хитрована этого даже похвалил мысленно за идею и исполнение. Сам бы лучше не сделал. Но проклятущий Трабль монстрику не поверил. О, слух, а!? Крысы обзавидуются! И замер следопыт, дожидаясь, когда же охотник сам проявится. Знал он, что делает. Вурдалаки шустры, проворны, в охотничьих делах успешны и удачливы. Нету на болотах дичи, что могла бы им противостоять. Нету... от того они и нетерпеливы. Чего выжидать, когда руки быстры, а когти цепки? - Высунь мордочку, приятель... - тихонько приговаривал Трабль, - или хотя бы зад над осокой приподними. Ну, вот и молодчинка... Держи презент! На этот раз никто не забулькал, не заверещал, не завизжал. Получив стрелу в место, рядышком с плоским и коротким своим хвостом вурдалак вскинулся, будучи удивлённым, чуть помолчал, неожиданность острую умом постигая, и заревел от души... За полным отсутствием оной - от самого гнилого своего естества. Вдохновенно заревел, побуждающе к бегству всякую зелёную бородавчатую тварь - Ну, наконец-то, хоть кто-то, - удовлетворённо улыбнулся следопыт. - А то скулят, словно кутята и дохнут стремительно. Никакого удовольствия, прямо, не испытываешь так скоренько их убивая... гм... да и не привычно... - Чем это ты их сейчас угощал? - не сдержал профессионального и чисто человеческого любопытства Траффи. - Они ж живучей бездомных котов, а тут три штуки в минуту... - Четыре. И одну всё-таки в молоко пустил, - скромно поправил босса Трабль. - Я-то надеялся, что уже первый заорёт. Всех остальных перепугает, мы и проедем без помех. Ан нет... Только последний сподобился исполнить гимн Жизни Уходящей с должным сердечным надрывом. - Ты мне зубы не заговаривай, темнила, - Траффи тоже умел быть настырным в достижении цели. Занудой, в общем. - Нащупал чего-то в нашем деле нужное - и секретничает. Совесть твоя где? Разве это по-братски? Следопыт соскочил с седла уже без всякой боязни и рукой подал знак, чтобы остальные за ним не шли: - Сейчас этого певуна проверю и объясню. Ага-ага... долго помираешь... если тебе в зад поцелить... А вот этот сразу скопытился... Но ему удачно попало - в шею... Тут у нас, что?... Понятно, понятно... - его бормотание становилось всё глуше по мере удаления следопыта в корявые осклизлые заросли. - Эй, Трабль, - не выдержала Стана, - ты бы там не увлекался сбором гербариев или чем ещё... Мы вообще-то здесь проездом. Нам в другое место до зарезу не надо. И чем быстрее мы туда доберёмся, тем больше шансов, что после, наконец, поживём, как нормальные люди... хоть чуть-чуть. Незаметный на болотном ландшафте следопыт вынырнул откуда-то с тылу маленького отряда, заставив вздрогнуть появлением своим одного молодого чародея. Как Рейнгольд ни водил из стороны в сторону лопухами, как ни таращился в белёсую муть никого он не услышал, а увидел осклабившегося приятеля только когда тот его по колену шлёпнул. - Что б тебя, Трабль!.. Так ведь и до разрыва сердца не далеко. Следопыт с довольной усмешечкой проследовал дальше, вполне себе счастливый и гордый. Ну как же - завалил кое-кого безнаказанно, перепугал всех и своих и чужих, - утро удалось, и жизнь в целом налаживается. - Чем ты их? - Траффи скрипнул зубами, обоснованно сатанея. - Хорош хвостом крутить. Трабль, накупавшись в лучах заслуженной славы и обывательского интереса к своей персоне, соизволил ответить, но в манере своей. Он просто протянул готовому взорваться начальству одну из стрел. - И чего?.. - недоумённо спросил Траффи, внимательно осмотрев снаряд, как раз из числа экспроприированных следопытом в оружейной лавке. - Стрела и стрела. Наконечника не видно... Ты зачем его в мешочек спрятал? - Осторожней, не порви тряпицу, там яд из желёз