делу? Траффи без тени смущения - не своей волей ведь время тянули - заявил, что серединка на половинку, оно и славно выйдет. - Это как? - недобро сощурился служитель Закона. - Это просто, - успокоил его предводитель партизан-уголовников, - дамы с мальчишкой отправятся обустраиваться в хибару, что вы нам предоставите для ночлега, точнее - для днёвки, спать нам вряд ли придётся, а мы, - он окинул мужскую часть своего воинства, - мы-то как раз - к делу. Вводи в курс большой босс. Офицер Благочиния оправил форменный ремень на туго надутом пузе, для солидности крякнул и, чуть отступив, жестом пригласил войти в помещение таких не обязательных деятелей. - Дам ваших до места мальчонка мой проведёт... гм... Только пусть они того... Народ сейчас шибко взволнован, так что бабы могут на язык не сдержаться... Так что... это... держите себя в руках, в общем. Стана, губку куснув, обещалась жало спрятать хотя бы на время, пока они к работе не приступят. Служака этим её обещанием удовлетворился, не особо, впрочем, в него поверив и поторопил мужчин: - Проходите, проходите... Чего торчать ржавыми гвоздями? Выходили господа ловцы от местного начальства ещё посветлу, но к закату уже близко и были озабочены сильно, не сказать, крайне. Особенно крепко репу свою чесал, красоту причёски портя, изгнанный из университета недоучка. Не разглагольствуя в голос, дабы напарников лишне не беспокоить, клял он себя словесами непечатными за то, что избрал себе такую не годную в теперешнем его деле специализацию. Демонология хороша для быстрого карьерного роста в инквизиции, ну или в Ордене Оберегающих Трон. Там - да. Там без крепких знаний в этой области делать нечего. Здесь же, "на земле", с демоном повстречаться шансов не много, а вот с бестиями - на те, пожалуйте. Только за порог нос высунул и сразу нарвался. За время, что команда Траффи петляла по землям королевства, сбивая с собственного следа возможную погоню, цаплицкий вурдалак без дела ни единой ночки не сидел. Или не лежал. Так, наверное, правильнее будет. И как сельчане от него ни таились, а дань свою с несчастного Цаплица он взять исхитрился: троих прихватил. Одного шорника инквизитор местный дня четыре назад отпел, наближайшем пустыре, теперь ставшим новым кладбищем. И бог с ним, с шорником, поскольку мастеровой этот хотя бы сном вечным уснул и никого после кончины своей не тревожил. А вот с последней парочкой не всё так гладко. - Траффи, - негромко окликнул вожака Рейнгольд, - постой-ка... Пока до дому ревнителя не дошли, давай тут, у плетня пошепчемся. Очень надо. Никто из местных ещё не понял... Не знаю, к добру или к худу, но сдаётся мне, что мы заявились как раз вовремя. - Вовремя? - Колумбэ показалось, что он ослышался. - Да как же это вовремя, ежели мы туточки ещё до погибели шорника должны были... Прак приложил палец к губам: - Тсс, не ори так. Всё расскажу. Вот что, господа охотнички, появись мы тут к сроку в контракте обозначенном и шорник, скорее всего не погиб бы... - Во, - вспылили дровосек. - А толкуешь - вовремя... - Тогда, четыре дня назад он не погиб бы, - упрямо гнул Рейнгольд. - Но сгинул бы обязательно со всей деревней... на днях... Может, даже сегодня ночью. Траффи напрягся натянутой струной: - С чего так решил? - Служителя Благочиния внимательно слушал. Сколько времени поднятый вёл себя тихо, образцово, можно казать, себя вёл, просто около домов шарясь? Трабль травинку сорванную пожевал и ляпнул без долгих, тягомотных размышлений: - Считай столько, сколько нам потребовалось уладить формальности с контрактом, да плюс змеистая наша дорога. - Именно. Зумбу его поднял. Проверил на что вурдалак годен, как они с болотником в паре безобразят, а потом нежить вдруг притихла. Почему? Потому, что некие дела отвлекли некроманта в Промей. Что наводит меня на неясные пока мысли... Первое, некромант - лицо подчинённое. Кто-то его за ниточку дёрнул и он, как собачка, недоделанное бросил и к хозяйской ноге. - А что им Промей-то дался? Это ж не столица мира, - Колумбэ, дядька сметливый, человек жизни практической, всяких непонятностей не жаловал. - Не знаю, - дёрнул щекой маг. - Да нам сейчас это и не важно. Важно другое: вурдалак четыре ночи назад снова зашевелился. Почуял, тварь, приближение некроманта и в деревню наведался уже не просто народ перед сном попугать. Только связь между ними ещё слаба была - шорника подгулявшего он просто на улице придушил. А вот с остальными сложнее. Молодуху с дочкой он ведь из дома добыл и запоры его не остановили. С чего вдруг так хорошо соображать начал? - Зумбу здесь! - сказал, как плюнул Трабль. - Поднятый сознание обретает, как ты и говорил. Чем некромант ближе, тем эта тварь сообразительней. - А кого он уволок, знаете? - Прак ещё не закончил. Вы на улицу вышли покурить, а я ещё задержался и полюбопытствовал у господина начальника, что за бабу упырь утащил. Оказалось... - Оказалось, - перебил его Траффи, - дочка мельника это и девчушка её. Правильно? Я это сразу понял, без наводящих вопросов. Ты, студент, нас совсем за дураков-то не держи. Отомстил Зумбу бабе, что в девичестве его к ляду послала. Страшно отомстил. И думается мне, что прав ты в предположении своём: ни сегодня - завтра он ударит со всей мощи. У него теперь трое поднятых... э-э-э... изменённых. Да не кривись ты, Колумбэ. Неужели веришь, что мать с дочкой живы? - Не верю. Знаю - нет их больше среди живых. Только... только девчушка-то ему зачем, а? Над отцом её поизмываться? Нет горше муки для родителя, чем такое... - Может и так, - сказал с сомнением Рейнгольд. - А может, и нет. В любом случае, господа, эту ночь нам глаз не сомкнуть. Сегодня... Сегодня эту мерзость выследить надо. Что-то смурно у меня на душе. Вы, вот что... идите обустраивайтесь, а я... - он вдруг замолчал. - А ты?.. - пробуравил его взглядом Траффи. - А я на кладбище. Гляну, как этот Зумбу работает. После ритуала всё убрать невозможно - эманации остаются. Аура, если хотите... Ну и материальные следы, конечно... Посмотрю, попытаюсь определить, что наш деревенский приятель изучил, а чего ещё не постиг. Слабые места... Хочу их углядеть. Тогда и бить его сподручней будет. Траффи кивнул понимающе, но заявил категорично, почти ультимативно, что одного он Прака не отпустит. - Мало ли что... Нас здесь много. Случись, какая оказия гуртом отмахаемся. А ты к черту в зубы лезешь. Трабль, с ним идёшь. Следопыт довольно ощерился. - Конечно я. Кому ж ещё? У Клумбэ опыта никакого, только сила. А она здесь штука не решающая. Без обид, здоровяк. Потопали, Рейнгольд, пока солнышко высоко. Сдаётся мне - Зумбу уже извещён о прибытии охотников, и высиживать чего-то он не будет, потому как Цаплиц - это дело его частное. Прошлый раз он его завершить не успел, так что сейчас тянуть не будет. Опять же, если я правильно понимаю, после того, как ему у Промея холку намылили, будет этот окаянец злее чёрта, то есть дальше попросту уже некуда. ...Место последнего приюта населения сытенькой деревеньки Цаплиц было сравнительно чистеньким и до недавнего времени ухоженным. Однако заметны уже стали и огрехи, где-то сорная трава поднялась, где-то мусор к кованому забору ветром прибило, а убрать вроде и некому. Понятно - перестали жители сюда наведываться, опасаясь встретить тут совсем не желанного постояльца, обретавшегося здесь без прописки. От той встречи добра не жди. Не всяк и ноги унести способен. А что будет с тобой, если ты в лапы к вурдалаку угодишь, то думать об этом не хочется и под ярким солнцем, а на ночь и вовсе опасно; племя кладбищенских упырей своё чутьё имеет и издаля понимает, кто и что о нём судачит. Во всяком случае, ходит про меж людей такое поверье. Правда оно или нет, кому ж на собственной шкуре проверять захочется. Рейнгольд остановился перед сорванными с петель воротами - навязчивое приглашение в царство излишне беспокойных покойников. Отсюда с невысокого холма, густо поросшего высоким ярко цветущим кустарником, что одновременно служил и украшением и неким покровом для кладбища, было всё отлично видно на мили окрест. Внизу речка-невеличка, и это славно и не только для лепоты пейзажа. Как раз до этой самой лепоты Прак никогда охоч не был. Не понимал он Прекрасное ни в природе, ни на полотнах, если только оно не относилось к слабому полу. Но сейчас всю округу, буквально глазами ел. Что-то из подмеченного ему определённо нравилось, но кое-что вызвало лёгкую досаду. - Чем недоволен? - спросил молодого своего спутника Трабль, который природной тяги к знаниям не имел, но никогда не отказывался пополнить свой багаж из соображений целостности шкуры. - Непуганый народ здесь жил, - Прак почесал свой короткий нос. - Счастливый... Был счастливым. И беспечным... Глянь сюда... Видишь, холм от Цаплица речкой отделён и на две трети по окружности водой опоясан. Местные могли бы ещё при первом появлении вурдалака мост разрушить и кладбище от селения отсечь. По кривой бы этот праздно шатающийся окаянец до деревни только к утру бы и добирался, пока был свеж, в смысле, недавно обращён, и от того слаб и на ногу не так боек. Но по началу мужички скорее всего рассудили, что погост изолировать не лучшая идея - вдруг, кто помрёт, - а потом нежить окрепла и всем живым стало боязно. М-да... мостик, конечно, постройки ажурной, но нам-то с тобой не красота его важна. - К чёрту красоту! - Трабль мысль Рейнгольдову на лету словил. - Деревянный он. Уничтожать будет легче, если что пойдёт не так. Прак одобряюще закивал: - Мне его разрушить... - он прищурился, будто прицеливаясь. - П