— В смысле?
— За нее я готов предложить Вам три миллиона или эквивалент в любой валюте, в какой захотите. Если эта сумма покажется Вам недостаточной, я готов
рассмотреть Ваши предложения.
— Господи, Вы шутите! Ни одна моя книга не стоила и половины предложенных
Вами денег!
— В подтверждение моих слов я прям сейчас готов дать Вам аванс в размере
половины предложенной суммы, — Ричард Дункан открыл ящик своего стола и
вытащил небольшой листик бумаги, который тут же положил перед глазами
Эдварда.
Это был небольшой аккуратно заполненный и подписанный Дунканом чековый
листок на сумму один миллион пятьсот тысяч, которые Эдвард мог пойти и
получить сию же минуту.
— Но что именно я должен сделать? Какую именно книгу Вы от меня хотите? —
продолжая заворожено смотреть на магически привлекательное множество нулей
в чеке, Эдвард полюбопытствовал у Дункана, дабы убедиться в том, что он не
хочет от него нечто запредельное.
— По поводу содержания… Без вот этого, — он снова открыл ящик стола и достал
облаченную в твердый переплет небольшую записную книжку, которая была
полностью исписана от первой до последней страницы, — я не смогу Вам
объяснить, что именно мне надо. Я бы хотел, чтобы Вы сначала прочитали всю
эту книгу, только после этого я смогу обрисовать вам суть моего дела к вам.
Еще будучи молодой женщиной, моя прабабушка Катрин, — он на секунду
остановился и уточнил, — она не совсем мне прабабушка, она является мне пра-
несколько раз, но мне проще называть ее просто прабабушкой, вот она написала
этот рассказ о том, что с ней когда-то случилось, видимо, эмоции и воспоминания
вынудили ее сделать это, — в этот момент Дункан стал особенно сильно
жестикулировать, словно пытаясь передать Эдварду, насколько ее эмоции были
сильны. — Конечно, она не была писательницей, и здесь чувствуется неумелый
стиль, отсутствие каких-то приемов и хитростей, но, на мой взгляд, реальность
описанных событий, репортаж, слово в слово передающих все то, что там было, куда сильнее захватывает, чем придуманные саспенсы и прочие штучки такого
рода.
— Безусловно, согласен с Вами. Ведь не всем людям доводится стать
свидетелями потрясающих и захватывающих событий, поэтому нам и приходится
проявлять фантазию идти на уловки, — Эдвард улыбнулся.
— Она писала свои юношеские воспоминания просто для себя, лишь бы
выговориться, наверно… — задумчиво продолжал Дункан, словно не слыша
ответа Фоннеймана. — Впрочем, что говорить, прочитайте это, и потом, я был бы
очень благодарен Вам, если бы Вы снова приехали сюда, и тогда я бы смог
объяснить Вам все. Так Вы согласны?
— Ну, я еще не знаю сути вашего предложения, но я с удовольствием прочитаю и
затем выслушаю Вас.
— Что ж, да, Вы правы, слишком поспешный вопрос, но поверьте мне, я не
затребую от Вас ничего нереального.
— Хорошо, мистер Дункан, я непременно прочитаю это и дам Вам знать, —
забрав книжку, Эдвард привстал, собираясь уже уходить, и протянул Дункану руку.
Ричард тоже встал и ответил ему рукопожатием.
— Прежде, чем Вы уйдете, — снова немного застенчиво начал Дункан, — могу я
попросить об одной мелочи?
— Конечно.
— Оставьте автограф для моей жены, она тоже безумно Вас любит.
— С удовольствием! — Эдвард расплылся в довольной улыбке, принимая от
Дункана небольшой блокнотик и ручку.
Оставив свой росчерк, Фоннейман направился к выходу.
— Вы забыли свой гонорар! — вдруг вскрикнул Ричард.
— Но как я могу его взять, если я не давал согласия?
— Ну, пусть он будет у Вас, вернете, в крайнем случае.
— Я верю Вам, Ричард, мне кажется, будет лучше, если я потом его заберу.
— Ну, смотрите сами, — смиренно ответил он и последовал к Эдварду, как бы
указывая ему дорогу. — Так, может, Вы взглянете на мой аквариум?
— Мистер Дункан…
— Я был бы Вам очень признателен, если бы Вы называли меня просто Ричард,
— перебил его Дункан.
— Я бы с удовольствием, Ричард, но я немного тороплюсь. Может, в другой раз?…
— виновато сказал Эдвард, ведь ему уже не терпелось как можно скорее
позвонить жене и все рассказать. — Я непременно посмотрю!
— Не смею настаивать, — Дункан с грустью улыбнулся.
Вернувшись в машину, Эдвард бросил книгу на соседнее сидение и, быстро
достав мобильный, набрал номер Лизы.
— Привет! Я только что освободился. Уже в машине.
— Ну, рассказывай, не томи! Что он хотел? — Лиза была полна нетерпения.
— Ты не поверишь! Он предложил мне три миллиона за то, чтобы я написал книгу.