— Я тебя люблю, — прошептала она ему на ухо.
— Повтори еще раз.
Она поцеловала его в щеку.
— Я люблю тебя. И рада, что ты меня ждал. Я очень счастлива.
— Я тоже.
Она потерлась щекой о его щеку, улыбнувшись заметной шершавости щетины, и поцеловала краешек уха.
— Женевьева…
— Молчи. Лучше следи за тянучками.
Она начала легонько покусывать мочку его уха. Кендрик поежился. Реакция ей понравилась, и Женевьева прошлась языком вдоль ушной раковины. Кендрик затаил дыхание. Женевьева скользнула ладонью по его груди, наслаждаясь игрой мускулов. Соблазнять Кендрика было чертовски приятно. Он совершенно не скрывал своих эмоций. Жаль, но хорошего игрока в покер из него никогда не выйдет!
— Кендрик, — выдохнула она ему в ухо.
— Да? — еле выдавил он из себя.
— Твои тянучки горят.
— Черт.
Он сдул огонь и отложил шампуры в сторону. Затем аккуратно сложил руки на коленях и сидел, не двигаясь.
— Прости, что помешал тебе… — с напускной серьезностью сказал он.
— Ах ты, негодник! — улыбнулась она и потянула его за собой на одеяло. В глазах его затаились смешинки, когда она оседлала его бедра и нагнулась для поцелуя. — Ты выглядишь чертовски самодовольным.
— Самодовольным? Ничуть. Просто мне нравится, когда ты меня соблазняешь.
— Никаким соблазном здесь и не пахнет, милорд. Просто я хочу разделаться с тобой по-своему.
— Не буду тебе мешать.
Это была еще одна приятная сторона в обольщении Кендрика. Он всегда старался прийти на помощь. С радостью помагал ей избавиться от пижамы и столь же рьяно избавлялся от остатков своей одежды. Женевьеве не приходилось теряться в догадках, как действуют на мужа ее ласки, потому что Кендрик всякий раз горячо высказывался о ее любовных талантах. Иногда он так увлекался, что заставлял ее краснеть.
Женевьева ощутила огромную радость, когда почувствовала, как Кендрик изогнулся под ней, изливая свою страсть. Она смогла доставить своему мужу удовольствие и была чертовски этому рада.
Чуть погодя она хотела встать, но Кендрик обнял ее и удержал на месте.
— Останься.
— Ты этого хочешь?
— Именно поэтому я так крепко тебя обнял. Тебе удобно?
— Очень.
— Тогда побудь еще немного, — прошептал он и нежно поцеловал ее. — Положи мне голову на плечо, и дай тобой насладиться. Я говорил, как сильно люблю тебя? Да если нужно, я готов еще семьсот лет тебя дожидаться.
— Не говори так. Мне бы не хотелось подвергать тебя такому испытанию.
Опустив голову, она прильнула губами к его шее. Пускай он над ней подшучивал, это неважно. Главное, что ее неумелые ласки доставляли ему удовольствие. Конечно, его здорово перекосило, когда она задела коленом его вы-знаете-что, но было похоже, что он быстро об этом забыл. Немного практики, и она сможет дарить своему мужу ласки, не причиняя при этом значительного ущерба.
Через двадцать минут Женевьева сидела в ночной рубашке возле мужа и чесала ему спину, в то время как он вернулся к своей стряпне. Она толком так и не поняла, каким образом ему удалось склонить ее прислуживать ему, но видимо, у Кендрика были к этому свои подходы. Правда, такое положение вещей ее вовсе не огорчало. Кожа у него была гладкой, а стоны, которые он при этом издавал, звучали музыкой в ее ушах. Над одной из лопаток она обнаружила длинный тонкий шрам.
— Откуда это у тебя? — спросила она, проводя вдоль него пальцем.
— Неужели тебе нужны отвратительные подробности?
— Что за тайные грехи, сэр Кендрик?
— Тебе будет легче, если я скажу, что ее давно нет в живых?
Женевьева рассмеялась в ответ.
— Давай рассказывай. Я переживу.
— Если честно, — сказал он, оборачиваясь к ней лицом, — тут и рассказывать-то не о чем. Как-то раз при дворе, через несколько лет после крестового похода, за год или два до моей смерти, я познакомился с одной женщиной. Она не была красавицей, при виде ее мое сердце не билось чаще. Однажды вечером она пригласила меня в свои покои. Я не собирался делить с ней ложе, потому что испытывал к ней скорее братские чувства. Она была под опекой короля, так как ее родители, возвращаясь из Уэльса, погибли от рук разбойников. Мы с ней подружились и пришли к соглашению, что будем держаться вместе в основном, чтобы высмеивать интриги при королевском дворе. И в течение некоторого времени все шло превосходно.
— Очень мило с твоей стороны.
— Я надеюсь, ты не хочешь перейти со мной к платоническим отношениям?
Женевьева улыбнулась и покачала головой.
— Итак, ты подружился с бездомной сироткой. Что было дальше?
— Однажды вечером король задал грандиознейший пир. Во время этого пира моей новой знакомой, Лианне, нанесли оскорбление. И я, как последний болван, вызвал обидчика на дуэль, которая должна была состояться на следующее утро.
— Чтобы защитить ее честь?
— Вот именно.
Женевьева нежно ему улыбнулась.
— Ты поступил как настоящий рыцарь.
— Скорее, как последний дурак.
— Это было очень благородно. А ты знал своего противника?
— Да, — вздохнул Кендрик. — Это был мой кузен, Вильям из Седвика.
— Вы знали друг друга раньше?
— Встречались пару раз. Даже если бы я его не знал, мне была известна его дурная репутация. То, как он отвратительно поступил с Лианной, должно было меня насторожить. Но я был уверен, что в присутствии короля он будет вести себя достойно.
— Так это он тебя ранил, — взволнованно сказала Женевьева.
— Да, он. Сначала мы сражались на пиках, и я задал ему жару, хотя противник он был опытный. Когда я соскочил с коня перед королевской ложей и, как заведено, преклонил колени перед своим сюзереном, у меня так шумело в ушах, что я с трудом различал приветственные крики. Я не заметил, как восторженные возгласы перешли в предостерегающие вопли, пока Лианна не перескочила через заграждение, чтобы меня спасти. Я наклонил голову, и лишь благодаря этому клинок Вильяма задел мое плечо, вместо того, чтобы пронзить мне сердце. Я повернулся к нему и сражался до тех пор, пока кровь не потекла из его многочисленных ран, и у него не осталось больше сил сопротивляться. За предательство король приговорил негодяя к изгнанию. Вильям поклялся отомстить, но с тех пор я его больше не видел. Думаю, он ненавидел меня до своего смертного часа, хотя бесчестно поступил он сам, и презирать, в первую очередь, должен был себя самого. Мужчина, потерпевший поражение в честном бою, не всаживает победителю нож в спину.
— Вот это да, — прошептала Женевьева. — Тебе очень повезло. Я надеюсь, ты сумел должным образом поблагодарить Лианну за то, что она тебя спасла.
— В общем-то, король хотел в награду отдать мне в жены Лианну. Мой младший брат Джейсон, который всегда отличался добрым нравом, решил принести себя в жертву вместо меня. Конечно, он не возражал, когда с приданым Лианны получил столько ленных владений, что и не счесть.
— Вот кому повезло, так повезло!
Кендрик улыбнулся.
— Да он особо и не заботился о богатстве. Наплодив штук двенадцать детей, он живо раздал им поместья, как только отпрыски вступили в подходящий для этого возраст. В конце концов, они вместе с Лианной уединились в одном из любимых замков, где прожили счастливо до конца своих дней.
— В таком случае, для меня обернулось добром, что ты не слишком спешил жениться.
Он наклонился, чтобы ее поцеловать.
— Конечно, я же ждал тебя! Ты тоже ждала меня, верно?
Она прижалась к нему.
— Конечно. О более храбром и доблестном рыцаре я и мечтать не могла.
— А я получил самую красивую и обворожительную леди. — Он отложил тянучки в сторону и притянул жену к себе на колени. — Я не дам тебя в обиду, Джен. Клянусь жизнью.
Женевьева закрыла глаза и крепко обняла его за шею. Мысль, что Кендрик может умереть, приводила ее в ужас. Как Анна смогла выдержать военные походы своего мужа?
Женевьева тихо вздохнула, чувствуя, как рука Кендрика, поглаживая ее спину, постепенно расслябляет ее напряженное тело. До этого не дойдет. Инспектор найдет и посадит Брайана в тюрьму. И для них с Кендриком начнется нормальная, каждодневная, ничем не омраченная жизнь.