В три часа Марио, наконец набравшись мужества, вызвал дом Эбери. Возникшая на экране Флоренс Эбери, произнесла едва слышно писклявым голосом.
— Да, Ральстон.
— Сегодня вечером я буду дома, дорогая. — Последнее слово Марио добавил с видимым усилием.
Сморщив нос и распустив губы, она посмотрела на Марио так, словно вот-вот расплачется.
— Ты даже не сказал мне, где ты был.
— Флоренс… только честно, — сказал Марио. — Ты могла бы назвать меня хорошим мужем? Она вызывающе прищурилась.
— Я не жалуюсь. Я никогда не жаловалась…
Судя по напряженному голосу, это замечание было не совсем верно. И, видно, не без оснований, подумал Марио.
— Нет. Я хочу услышать правду, Флоренс.
— Каждый раз, когда мне нужны были деньги, ты давал их мне. Но я не могу сосчитать, сколько раз ты унижал меня, выставляя посмешищем перед детьми, слова не давал сказать…
— Ну, — сказал Марио, — мне очень жаль, Флоренс. — Он не мог давать ей обетов любви и верности. Ему было жаль Флоренс — жену Эбери… но ведь это была жена Ральстона Эбери, а не его. Еще одна жертва Ральстона Эбери.
— Увидимся вечером, — сказал он убитым голосом и отключил экран.
Марио сел на свое место. Думай, думай, думай! Должен быть какой-то выход. Или он до конца своих дней обречен пребывать в этом нездоровом тучном теле? Он внезапно расхохотался. Если Ральстон Эбери купил себе за десять миллионов долларов новое тело — скорее всего собственное тело Марио, — то десять миллионов, уплаченных сверх долларов Эбери, помогут ему выкупить тело обратно. Ибо деньги — это тот язык, который хорошо понимает Мервин Аллен. Не останавливаться перед любыми унижениями, проявить раболепную покорность, выразить готовность, как собака, лизать пинающую его ногу, соглашаться на все условия… нет другого выхода, если он не хочет таскать на себе эти отвратительные телеса. Марио встал, подошел к окну, вышел на посадочную площадку, подозвал аэротакси.
Через десять минут он уже стоял перед домом 5600 по Эксмур Авеню в Медоулендсе — перед Замком Иф. Садовник, подстригающий живую изгородь, с подозрением уставился на него. Марио быстро перешел проезжую часть улицы, нажал на кнопку.
Так же, как и в прошлый раз, пока он ждал перед дверью, невидимый глаз тайно обыскал его тело. Солнечные лучи грели его спину, рядом мирно стрекотала садовая косилка.
Дверь открылась.
— Входите, прошу вас, — пригласил мягкий голос из динамика автомата.
Марио прошел через прихожую в приемную комнату: те же зеленые и коричневые краски, та же картина с тремя голыми натурщицами на фоне того же темного леса.
Вышла девушка сказочной красоты. Марио снова взглянул в эти ясные, широко распахнутые глаза — зеркало чьей-то души. Чьей, хотел бы знать Марио. Мужчины или женщины?
Он больше не чувствовал стремления пробудить в ней чувства, задеть ее. Это была не женщина — вещь.
— Что вы хотите?
— Я хотел бы увидеть мистера Аллена.
— По какому делу?
— Вы что, не узнаете меня?
— По какому делу?
— Вы доходное предприятие, не так ли?
— Да.
— Мое дело связано с деньгами.
— Пожалуйста, присядьте.
Она повернулась и ушла. Марио разглядывал удаляющуюся фигурку. Она шла, легко и грациозно переставляя ножки в бесшумных, пружинистых комнатных туфлях. Марио почувствовал, как пробудилось тело Ральстона Эбери. Железы старого козла все еще исправно функционировали. Марио подавил внезапный приступ тошноты. Девушка вернулась.
— Следуйте за мной, пожалуйста.
Мервин Аллен любезно встретил Марио, хотя его приветливость не зашла так далеко, чтобы пожать гостю руку.
— Хэлло, мистер Марио. Я давно жду вас. Садитесь. Как идут ваши дела? Вы довольны?
— Не особенно. Должен признаться, что таким приключением, какое вы мне подсунули, можно пощекотать нервы даже слону. И в самом деле, как я припоминаю, вы ни на йоту меня не обманули.
У Аллена на лице промелькнула холодная усмешка. А Марио гадал, чья душа заключена в этом прекрасном теле.
— Мне нравится ваш философский подход, — сказал Мервин Аллен. Большинство наших клиентов плохо сознают, что получили именно то, за что заплатили деньги. Сущность приключения в том, что оно неожиданно, опасно и его исход целиком зависит от приложенных вами усилий.