М-р Уорбортон, по указанию графа, освободил комнату покойного от обоих незваных гостей, хотя, к большому удивлению прислуги, эти неприятные личности по-прежнему оставались в доме. На это у мистера Уорбортона, конечно же, имелись свои причины; он был весьма осмотрительным адвокатом, и эти люди для вида оставались на своем посту до самых похорон графа. Поговаривали, что, если бы он выдворил их совсем, мог последовать повторный арест.
В пятницу в церкви Св. Джеда в Вест-Линне состоялось погребение. Изабель снова была возмущена до глубины души: она полагала, что покойного похоронят в Маунт-Северне. Граф заметил, правда, не при ней, что он не может позволить излишних расходов на похороны. Справедливости ради, нужно отметить, что он честно выполнил все, что требовалось от него. Он выплатил все, что покойный задолжал торговцам и слугам, выдал прислуге, вместо обычного уведомления об увольнении, месячное жалованье, включая квартирные и столовые деньги, и заплатил за их траурную одежду. Паунд, дворецкий, остался у него на службе. Что касается траура Изабель, он обеспечил ее всем, что приличествовало ее высокому положению. Экипажи и лошадей, на которые был наложен арест, он выкупил для себя, так как и те, и другие были просто превосходны.
За гробом шли всего два человека; граф и м-р Карлайл. Последний не являлся родственником усопшего, а лишь недавним знакомым, но граф, тем не менее, пригласил его, вероятно, не желая шествовать один в своем траурном облачении. Гроб несли несколько представителей местной знати, и множество личных экипажей следовало за процессией. На следующее утро весь дом пришел в движение. Граф и Изабель уезжали, но ехать они собирались порознь. В течение дня должны были разъехаться слуги. Граф спешил в Лондон, и дилижанс, вызванный для того, чтобы доставить его на железнодорожную станцию, уже стоял у дверей, когда приехал м-р Карлайл.
— Я уже боялся, что Вы не приедете; у меня и пяти минут свободных нет, — заметил граф, обмениваясь с ним рукопожатием. — Вы все поняли насчет надгробья?
— Разумеется, — ответил м-р Карлайл. — Как чувствует себя леди Изабель?
— Боюсь, она совершенно упала духом, бедное дитя, ибо даже не вышла позавтракать со мной, — сказал граф. — Миссис Мейсон сказала мне, что она совершенно убита горем. — Дурной, дурной человек был Маунт-Северн, — выразительно добавил он и позвонил. — Сообщите леди Изабель, что я готов к отъезду и жду ее, — бросил он появившемуся слуге. — А тем временем, мистер Карлайл, — добавил он, — позвольте выразить мою признательность Вам. Не могу даже представить себе, как бы я справился со всем этим без Вас. Помните, что Вы обещали навестить меня, и я жду Вас в ближайшее время.
— Обещаю — при условии, что буду по делам где-то неподалеку от Вас, — улыбнулся м-р Карлайл. — Если…
В этот момент в комнату вошла Изабель, также одетая, ибо она собиралась ехать сразу вслед за графом. На лице ее была вуаль из крепа, которую она откинула, когда приблизилась к графу и м-ру Карлайлу.
— Мне пора ехать, Изабель. Вы хотите что-либо сказать мне?
Она открыла рот, собираясь говорить, но бросила взгляд на м-ра Карлайла, который отошел к окну и встал спиной к ним, и заколебалась.
— Я полагаю, нет, — сам себе ответил граф, которому не терпелось ехать, как и многим людям, пускающимся в путь. — Вам не о чем беспокоиться, моя дорогая; Паунд обо всем позаботится, только перекусите где-нибудь днем, поскольку Вы приедете в Кастл-Марлинг не ранее обеда. Скажите миссис Be… скажите леди Маунт-Северн, что у меня здесь не было времени писать, и я сделаю это, когда приеду в Лондон.
Однако Изабель продолжала стоять перед ним с нерешительным видом, как бы в ожидании, то краснея, то бледнея.
— В чем дело? Вы что-то хотите сказать?
Она действительно хотела, но не знала, как это сделать. Для нее этот миг замешательства был почти физически болезненным, и присутствие м-ра Карлайла еще более усугубляло эту неловкость, причем последний даже не подозревал, что его присутствие нежелательно.
— Я… мне… очень неловко просить Вас, но у меня… нет денег, — запинаясь, произнесла она, и ее милое личико вспыхнуло.
— Бог ты мой! Изабель, я совершенно позабыл об этом, — с досадой воскликнул граф. — Для меня все это… внове…
Оборвав эти несвязные сентенции, он расстегнул пальто, достал кошелек и изучил его содержимое.
— Изабель, я немного поиздержался, и у меня осталось лишь немногим более денег, чем необходимо на билет в Лондон. Вам, моя дорогая, придется пока обойтись тремя фунтами. Деньги на дорогу — у Паунда. Когда Вы приедете в Кастл-Марлинг, леди Маунт-Северн даст Вам денег; только нужно сказать ей об этом.