Как ни странно, звукоизоляция номеров в отеле была хорошей, соседей совсем не было слышно, но тонкая дверь никак не защищала от коридорных звуков. Поэтому, отчетливо услышав голоса, я подошла к ней. Собеседники стояли рядом с номером, и их было двое. Женский голос, необычно глубокое грудное контральто, принадлежал Анне. Будучи уверенной, что брат с сестрой покинули отель при первой же возможности, я удивилась: Москвин с группой уехали еще до обеда, значит, задерживать отъезд Тициановых было некому. А Никита, помнится, так торопился на гастроли! Почему же брат с сестрой все еще здесь?
Подслушивать нехорошо, но я… приложила пустой перевернутый стакан к двери.
То, что я услышала, немало меня удивило. Диалог Анны с незнакомым мне мужчиной был коротким, но по накалу страстей весьма эмоциональным. Обладатель легкого акцента произнес лишь одну фразу: «Подумай еще, девочка. Ты делаешь неправильный выбор!» Но в голосе звучала такая неприкрытая угроза, что я почувствовала, как часто забилось мое сердце. «Я уже все сказала, Бедар», – с грустью, но без страха ответила Анна. Я еще постояла минуту, но за дверью была тишина. Я решила, что пара мирно разошлась.
Догадаться, что фамилия Бедара – Амоев, было несложно. Значит, пока я спала, хозяин отеля и Реутова прибыл в свои владения. Наверняка из-за встречи с ним задержалась с отъездом и Анна.
Что могло связывать молодую женщину с этим богатым стариком? Да что угодно – былая дружба с ним их с Никитой родителей, спонсорство музыкальных проектов Никиты и, как вариант, любовные отношения. На самом деле я не знала, сколько лет Амоеву, возможно, не такой уж он и старик.
Я прекрасно понимала, что удовлетворить мое любопытство может Реутов. Но не захочет – недавно я неосмотрительно назвала его болтуном. Остается прервать отдых и наведаться в Приозерье, к Семочке.
Вовремя вспомнив о Лене Бабич, я написала ей записку, собираясь передать через администратора. Покидать вещи в сумку было делом нескольких минут, я покинула номер, и первое, что увидела, – выходившую из номера люкс Анну. Она замешкалась на секунды, видимо, решая, нужна ли ей встреча со мной. Я, улыбнувшись, кивнула, сестра Никиты ответила тем же. Но я успела заметить в ее взгляде беспокойство, даже испуг. Кроме того, покрасневшие белки глаз выдавали, что женщина недавно плакала.
– У вас все хорошо, Анна? Помощь нужна? – спросила я с искренним участием.
– Нет, спасибо. Уезжаете?
– Да, хочу еще к родителям заглянуть в Приозерье. А вы?
– Да-да, уже собираемся. Гастроли сорвались… вы оказались правы, с нас взяли подписки о невыезде. Как это убийство Веры некстати! – с досадой произнесла она.
– Это кому как, – заметила я, кивнула и направилась к лестнице, вновь подумав, что совсем не разбираюсь в людях. Впервые увидев, я искренне восхищалась Анной, но после двух личных встреч с ней и совсем короткого диалога женщина стала мне неприятна.
Глава 10
– Марья, каким ветром?! – отчим лично вышел встретить меня, хотя калитку можно было открыть дистанционно. – Случилось что? – наклонился он к самому моему уху.
– Нет, пап, – как можно равнодушнее ответила я, расплатилась с таксистом и приняла из его рук свой скудный багаж.
– Пап… ну да, просто соскучилась, верю, – пробурчал Семочка, отобрал у меня сумку и быстрым шагом пошел вперед, к дому.
Я смотрела на его опущенные плечи, и острая, щемящая жалость вдруг комом встала в горле – я и не замечала раньше, как изменилась стать и походка вырастившего меня отчима. Он словно уменьшился в росте. И явно похудел. Но главным признаком был не внешний – Семочка стал обидчив и раним.
Я вздохнула от неожиданно пришедшей мысли – его отец, дед Никодим, выглядел так же, как и десять лет назад.
– Комната твоя занята, сама понимаешь, Ванькина тоже, – отвлек меня от невеселых мыслей голос Семочки. – В маминой музыкальной поспишь? Диван там, правда, не очень…
– Я на одну ночь, папуль. В отеле обстановка гнетущая, – соврала я, чтобы его успокоить.
– Амоев, поди, там? Хозяин отеля…
– Да, кажется, приехал. Во всяком случае, Реутов его ждал, – уточнила я.
– Не нравится тебе Гриша? – с нотами осуждения спросил отчим.
– А должен? – неожиданно для себя со злостью ответила вопросом я, подумав, а не сватает ли мне Семочка соседа.
– Ух, ты! – отчим притормозил и обернулся ко мне. – Что, поссориться успели? Говори, Марья!
– Знаешь, что… папа! А давай поговорим! – решилась я.
– Давай, – растерялся он.
– Только я к маме забегу, скажу, что приехала, чтобы отдохнуть в тишине. Нечего ее волновать. А потом сходим с тобой к озеру?