– Вы хотите сказать, что ваш муж нашел в лесу умирающего грабителя?
– Да, Марья, я почти уверена в этом. Экспедиция эта на курган была в тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году. Но Илья, конечно, не мог быть в ней, он не археолог, а геолог. Девушке-журналистке, видимо, кто-то дал неточную вводную информацию, пообещав сенсационный материал, если ей удастся раскрутить это дело. Но кто-то же дал ей эту зацепку?
– Тот парень, что забрал у вашего мужа половину золота – Коновалов?
– Правильно мыслишь, девочка! Кроме него, никто о золоте не знал. Что, если он прощупывал почву, чтобы понять, где то золото, которое оставил себе мой муж?
– С какой целью? – задала вопрос я, тут же сообразив, насколько он глуп.
– Цель у преступников одна – ограбить. Хорошо, если не убить.
– Вы боитесь за свою жизнь?
– Нет, Марья, я свое прожила. Я боюсь за жизнь сына. И его жены Иванны.
– Вам же Ванька никогда не нравилась, – буркнула я, пытаясь осознать, насколько серьезна угроза ее жизни. Да никакой угрозы! При чем здесь она?
– Теперь она член моей семьи, Марья, – торжественно изрекла Сикорская. – Кстати, и ты тоже.
– Ну, это вряд ли… не такая уж близкая у нас связь. Я все еще не понимаю вашего волнения.
– Сейчас поймешь. Я тут подумала: а что, если Коновалов нанял кого-то, чтобы убить Иванну?
– Почему ее? Золото у вас или у наследника – Леонида. Смысл убивать его жену?
– Ты правда не заметила этот гребень в волосах своей сестры, Марья? Я перед свадьбой ей его подарила, он шикарно смотрится на ее рыжих кудрях! Иванна вернула мне его на временное хранение, пока они в поездке.
– Вы хотите сказать, что убийца должен был забрать гребень у мертвой Ваньки? Но он не мог не понимать, что идет на колоссальный риск – вокруг была тьма народа!
– Убитая жена музыканта на террасе была одна… Думай, Марья!
– Он ждал, пока Ванька останется в одиночестве? Следил за ней? То есть это могло произойти где угодно – в одном из коридоров, в туалетной комнате. Не зная точно, как выглядит моя сестра, наемник невест перепутал, да? И убить должны были не бедную дочь буфетчицы, а жену наследника профессора Ильи Сикорского?
– Точно так. Только я думаю, нападение на невесту не было запланировано заранее. Кто-то из гостей или персонала отеля случайно заметил в ее волосах гребень. И этот человек точно знал, что тот стоит огромных денег. Сам не рискнул, вызвав кого-то из знакомых, пообещав заплатить. Как тебе такой расклад?
– Даже не знаю, что сказать. Звучит фантастично.
– Но логика есть, а, Марья?
– Ну, допустим. Давайте представим, что некий знаток старины возжелал гребень, вызвонил своего приятеля, обладающего низкими моральными качествами, и тот за деньги согласился добыть для него этот артефакт. Приезжает он в отель, не зная, что банкетов два, видит на террасе невесту, стреляет, промахивается… Что за идиота нанял знаток ценностей?
– Первого попавшегося. Например, того, кто задолжал ему, или наркомана за дозу.
Я похолодела… наркомана… все-таки Мельников! И тут же до меня дошло, что уж он-то Ваньку с чужой девицей перепутать никак не мог! Не он стрелял в невесту. И ему незачем было устранять свидетеля – тетку в пестром платье.
– Что с тобой, Марья? Белее белого стала. Даст бог, полиция его найдет быстрее, чем он доведет дело до конца.
– Как-то вы уж очень цинично об этом, Ада Серафимовна.
– Это я от страха. Давай решать, что делать с моими догадками. Идти в полицию – не вариант. Я имя мужа порочить не стану. С частными детективами незнакома, чтобы нанять. Это же нужно быть уверенной, что не продаст. Какой еще выход? Может, у тебя какие мысли дельные родятся?
Я не могла рассказать ей о Мельникове, пришлось бы признаться и в том, откуда его знаю. И что его связывало с моей сестрой. Как себя после этого поведет свекровь Ваньки, одному богу известно. Да и смысла нет говорить о Денисе – не он стрелял.
Узнать бы, кто гребешок заприметил – явно кто-то из наших гостей. Господи, да их было-то не больше трех десятков! Своих я всех знаю, а вот из приглашенных со стороны Сикорских – никого. Так, шапочно познакомились, я даже имен не запомнила.