– Что-то вспомнили важное, Марья Семеновна? – удивленно спросил он, когда я встала около него в ожидании, пока он закончит разговор с врачом скорой.
Я кивнула.
Майор взял меня за плечи и отвел в дом.
– Марья, что случилось? Тебе плохо? Бледная такая… – он смотрел на меня с нежностью, не отпуская. – Давай скажу Гришке, чтобы отвез тебя к родителям? Потом опрошу, тем более что Сикорская уже дала показания, как вы тут героически справились с преступницей.
Москвин улыбался, а у меня оттаивала душа… ничего между нами не закончилось, а мне всего-то нужно будет научиться отделять его службу от наших отношений. Не самая трудная задача…
– Ну, говори. Мне нужно допросить Бабич, пока она готова дать признательные показания.
– Игнат, ты Иванне не звонил? – спросила я напрямую.
– Нет. Зачем? Она не свидетель, все последние события прошли мимо нее и Сикорского. Или считаешь, она могла что-то знать? От мужа, например.
– Не думаю, чтобы Леня поделился с Ванькой историей своих отношений с Бабич.
– А была история? Прости, перебил.
– В том-то и дело, что не было. Переспал несколько раз – и все. «Попользовал», как он выразился. Знаю с его слов, что она сама активно стремилась к нему в постель. Так что с его стороны это просто интрижка. Ты видел Леню?
– Только на свадебных фото.
– Щуплый, низкорослый. Ванька на каблуках выше его, а уж Лена – тем более. Я уже не говорю о габаритах Бабич. Не думаю, что она прямо-таки влюбилась в Сикорского, понятно же, интерес к нему у нее с самого начала был меркантильным. И я уверена, она сама в этом признается. Типичная охотница за богатым наследником. Только с криминальными наклонностями. Конечно, она пыталась нам с Адой Серафимовной тут о своей несчастной доле песни петь. Сикорская чуть было не расчувствовалась.
– А ты?
– А я, Игнат, таких баб не понимаю, – жестко произнесла я, глядя ему в глаза. – Вступать в отношения ради сытой жизни – пошло, как минимум. Гадко, отвратительно, грязно. Спать с мужиком за гонорар может только шлюха по призванию. Знаешь, когда с молоком матери передается такое низменное восприятие себя как женщины – давалка. Ты – мне, я – тебе. Точнее, наоборот. Я дам, ты заплати. Прости за грубость, не сдержалась. Не знаю, как, но моей бабушке Евгении удалось без нравоучений привить мне стойкое неприятие секса без любви. И еще многие понятия, сейчас совсем не актуальные.
– Например? – улыбнулся Москвин.
– Например, что нельзя оставить мужа или друга без поддержки, когда у него трудности. Или что опаздывать – стыдно, хотя того, кто ждет, вроде бы и не волнует твое опоздание. Стыдно за торгашку, которая обсчитывает тебя, глядя в глаза. Стыдно за того, кто врет, а ты знаешь об этом…
Я могла бы и дальше перечислять, но Игнат закрыл мне рот долгим поцелуем.
– Мне пора, – выдохнул он наконец, отпуская меня. – Я тебя так люблю… не верь, когда я с тобой разговариваю сухо и официально, это…
– Всего лишь работа! – закончила я за него, улыбнулась и первой вышла из дома на веранду. – Я могу присутствовать при допросе Лены?
– Нет, присутствие третьих лиц не допускается. Только если ты защитник или переводчик. Бабич сейчас будет доставлена в СК, – мягко отказал Москвин.
– Ну и ладно. В целом картина понятная, мотивы ясны. Есть, правда, несколько вопросов…
– Которые мы с тобой, Марья, обязательно обсудим… но только позже, – сказал Игнат. – А сейчас Григорий отвезет тебя в Приозерье, хорошо?
– Я еду с тобой, Марья! – заявила вдруг Сикорская, услышав последние слова майора. – Твои не очень расстроятся, когда я заявлюсь без приглашения? Вот так просто, по-родственному?
Я молча улыбнулась ей и кивнула. Мое прежнее мнение об Аде Серафимовне рассыпалось в прах. Чему я была рада безмерно – Ваньке досталась золотая свекровь!
Сегодня день рождения моей любимой Ваньки. Только так ее назвать у меня больше не поворачивается язык: кроткая, послушная жена гордого и по уши влюбленного в нее Сикорского ничем не напоминает девицу-оторву с вечно горящим взором и готовностью к скандалу, которую я знала. «Да, Ленчик… хорошо, любимый… как скажешь» – она ли это лепечет тихим голоском, непроизвольно поглаживая едва наметившийся животик? Да, наша Иванна ждет младенца, трепетно опекаемая мужем и свекровью. С нашей стороны забота не так заметна, мама с отцом все еще недоверчиво присматриваются к изменившейся столь радикально дочери.