– А ты? – Карабелла глянула на Валентина. – Какие у тебя планы?
– Посмотреть фестиваль.
– А потом?
– Там видно будет.
Вино прикончили. Слит резко махнул рукой, и появилась вторая фляжка. Ее щедро разлили по кругу. Валентин чувствовал покалывание в языке от жгучей жидкости и легкое головокружение
– А ты не хотел бы стать жонглером и войти в нашу труппу? – спросила Карабелла.
Валентин даже испугался:
– Я не умею!
– У тебя природные способности, – сказал Слит, – только нет тренировки. Это мы с Карабеллой тебе устроим. Ты быстро научишься, могу поклясться.
– И я буду путешествовать вместе с вами, вести жизнь бродячего артиста и ходить из города в город?
– Точно.
Валентин взглянул через стол на Шанамира. Глаза мальчика просто сияли. Валентин почти физически ощутил его возбуждение и зависть.
– Но с какой стати? – спросил он. – Зачем вам приглашать чужеземца, новичка, ничего не знающего?
Карабелла сделала знак Слиту, и тот быстро вышел из-за стола.
– Залзан Кавол объяснит, – сказала она. – Это не каприз, а необходимость. Нам не хватает рук, Валентин, и ты нам нужен. К тому же тебе больше нечего делать. Ты, кажется, в этом городе случайно. Мы предлагаем теме сотрудничество и заработок.
Через минуту Слит вернулся с гигантом-скандаром. Залзан Кавол был внушающей почтение фигурой, массивной, высоченной. Он с трудом сел на сидение за их столом: оно угрожающее затрещало под его весом. Скандары пришли из какого-то далекого и продуваемого ветром ледяного мира, и, хотя они жили на Маджипуре уже тысячи лет, работая на тяжелых работах, требующих большой силы и необычайной быстроты глаза, они всегда выглядели злобными и недовольными теплым климатом Маджипура. Может быть, дело было просто в природных чертах их лиц, подумал Валентин, но считал скандаров неприятным и унылым племенем.
Скандар налил себе выпивки двумя внутренними руками, а другую пару рук раскинул через стол, словно захотел захватить его в собственность. Грубым грохочущим голосом он сказал:
– Я видел, как ты утром кидал ножи со Слитом и Карабеллой. Ты можешь нам пригодиться.
– Чем?
– Мне нужен третий жонглер-человек, и быстро. Ты знаешь, что новый Корональ приказал недавно относительно выступающих на публике?
Валентин улыбнулся и пожал плечами.
– Это глупо и бессмысленно, – сказал Залзан Кавол, – но Корональ молод и, я думаю, пускает стрелы куда попало. Был приказ, что во всех артистических труппах, состоящих более чем из трех индивидуумов, одна треть должна быть из граждан Маджипура человеческой расы и этот приказ вступает в силу в этом месяце.
– Такой указ, – пояснила Карабелла, – не даст ничего, кроме межрасовой розни на планете, где множество рас тысячелетиями жило мирно.
Залзан Кавол нахмурился.
– Тем не менее указ существует. Наверное, какие-то шакалы напели в Замке этому Лорду Валентину, что другие расы слишком многочисленны, что люди Маджипура голодают, когда мы работаем. Глупость, и глупость опасная. В обычное время никто и внимания бы не обратил на такой указ, но тут фестиваль в честь Короналя, и если мы хотим получить разрешение на выступление, мы должны повиноваться правилам, пусть даже идиотским. Я и мои братья много лет зарабатываем хлеб жонглерством, и это не вредило ни одному человеку, но теперь мы должны пополнить труппу. Я нашел в Пидруде Слита и Карабеллу и включил их в нашу программу. Через четыре дня мы выступаем в параде, и мне нужен третий человек. Хочешь стать нашим учеником, Валентин?
– Но разве я научусь жонглировать за четыре дня?
– Ты будешь просто учеником, – пояснил скандар. – Мы найдем тебе какое-нибудь жонглерское дело на параде, чтобы ты не осрамил ни себя, ни нас. Насколько я понимаю, закон не требует, чтобы все члены труппы имели равную ответственность и умение. Главное – чтобы трое были людьми!
– А после фестиваля?
– Пойдешь с нами их города в город.
– Вы обо мне ничего не знаете, а приглашаете меня разделить вашу жизнь?
– Я ничего о тебе не знаю и не хочу знать. Мне нужен жонглер твоей расы. Я буду оплачивать твое помещение и стол там, куда мы придем и, кроме того, платить тебе десять крон в неделю. Согласен?
Глаза Карабеллы странно вспыхнули, словно она говорила ему: «Ты можешь просить вдвое больше и получить, Валентин». Но деньги для него мало значили. Ему достаточно было иметь пищу и место где спать, и он будет со Слитом и Карабеллой, с двумя из трех людей, которых он знал в этом городе и – как он понял с некоторым смущением – во всем мире. Потому что прошлое было для него пустым местом. У него были какие-то смутные представления о родителях, о кузенах и сестрах, о детстве где-то на востоке Зимрола, о школе и путешествиях, но ничто из этого не казалось ему реальным, ничто не имело плотности и сути. И насчет будущего тоже была пустота. Эти жонглеры обещали наполнить ее. Но только…