Повернув за угол, Валентин понял, что попал на рынок Пидруида.
Это было обширное, огороженное место, почти такое же огромное, как Золотая Площадь, но здесь не было вздымающихся дворцов и отелей с золотыми фасадами, а только бесконечные, крытые битой черепицей навесы, открытые скотные дворы и теснившиеся повсюду ларьки. Здесь присутствовали все ароматы и запахи мира и половина товаров вселенной была выставлена на продажу. Валентин окунулся в них, восхищенный и зачарованный. Под навесами на огромных крюках висели туши мяса, повсюду стояли бочки с пряностями. В одном из скотных дворов размещались птицы-прядильщики, клевавшие и пинавшие друг друга, пока вокруг торговались продавцы яиц и шерсти. В другом находились баки со сверкающими змеями, свернувшимися кольцом и извивающимися подобно языкам пламени; по соседству лежали небольшие выпотрошенные морские драконы, выставленные для продажи. Были там и общественные писцы, помогавшие неумеющим писать, и менялы, ловко орудовавшие валютами дюжины миров, и ряд сосисочных, совершенно похожих друг на друга.
Там были предсказатели судьбы, колдуны, жонглеры, правда, не те, которых знал Валентин, сидевшие на корточках рассказчики историй, которые за несколько медяков могли поведать о запутанных и непостижимых приключениях Лорда Стиамота, знаменитого Коронала восьмитысячелетней давности, чьи подвиги были сейчас легендой. Валентин послушал минут пять, но не смог уловить смысла рассказа, державшего в напряжении пятнадцать или двадцать свободных от работы носильщиков. Он пошел дальше, мимо палатки, в которой золотоглазый вроон наигрывал на серебряной флейте вкрадчивые мелодии, заставляя повиноваться трехголовых существ, сидевших в плетеной корзине, мимо улыбающихся ребятишек, окликавших его и предлагавших раковины и четки, мимо торговцев тканями, на которых виднелся звездный огонь Коронала, мимо факира, висевшего над чаном со скверно выглядевшим кипящим маслом, мимо ряда толкователей снов, мимо переводчиков и продавцов драгоценностей, пока наконец не оказался на скотном дворе, где продавали верховых маунтов.
Тысячи сильных темно-красных животных были размещены от края до края рынка. Они стояли, спокойно и равнодушно поглядывая на происходящее. Для Валентина это зрелище оказалось таким же непонятным, как рассказы о Лорде Стиамоте: продавцы и покупатели стояли лицом друг к другу двумя длинными рядами и поочередно делали руками какие-то жесты, дополняя эти движения гримасами, хлопая руками, а затем вдруг касаясь внешних сторон локтей. Никто не говорил ни слова, но все отлично понимали друг друга, потому что писцы, размещенные вдоль ряда, постоянно писали договора о продаже, которые заверялись отпечатками больших пальцев, а суетливые служащие прикрепляли этикетки с печатями Понтифекса в виде лабиринта на ляжки одного животного за другим. Двигаясь вдоль линии торга, Валентин наконец нашел Шанамира, яростно размахивавшего руками. Спустя несколько минут все было кончено, и мальчик с радостным воплем выскочил из линии торгующих. Схватив Валентина за руку, он весело закружился вокруг него.
- Все проданы! Все проданы! И за выгодную цену! - Он взял пачку счетов, переданную ему писцом.- Пошли со мной за деньгами, а потом уйдем отсюда. Долго вы спали?
- Думаю, что да. Когда я встал, гостиница была почти пуста.
- Я не решился будить вас, вы храпели, как блав. Что вы делали сегодня?
- В основном, изучал море. Сюда я забрел, пытаясь вернуться в гостиницу. Мне повезло, что я встретил тебя.
- Еще десять минут, и вы потеряли бы меня навсегда,- сказал Шанамир.- Вот мы и пришли.
Он потянул Валентина за руку и ввел в длинное, ярко освещенное помещение, где клерки за плетеными столами меняли чеки на монеты.
- Дайте мне ту монету,- прошептал Шанамир.- Я разменяю ее для вас.
Валентин вынул толстую сверкающую монету. Через несколько минут Шанамир вернулся.
- Это ваши,- сказал он, высыпая в протянутый Валентином кошель град монет, из которых несколько было пятирояловых, а остальные кроновые.- А это мое,- Шанамир, улыбаясь и показывая три большие пятидесятирояловые монеты, вроде той, что только что разменял для Валентина, засунул их в денежный пояс под курткой.- Это была выгодная поездка. Во время фестиваля всех охватывает стремление поскорее потратить деньги. А теперь идемте. Вернемся в гостиницу и отпразднуем это бутылкой огненного вина. Я угощаю!