- Готовы? - спросил Слит.
- Готов.
- Мы научим вас основам нашего искусства. Жонглирование - это серия отдельных мелких движений, быстро следующих друг за другом, которые внешне кажутся одновременными. Эта одновременность только иллюзия, дружище. Все события происходят одно за другим.- Слит холодно улыбнулся. Казалось, что он говорит с расстояния в десять тысяч миль.- Закройте глаза, Валентин. Ориентация во времени и пространстве - основное условие. Думайте о том, где вы находитесь и стоите по отношению к этому миру.
Валентин представил себе Маджипур, огромный мяч, висящий в космосе, наполовину или даже больше поглощенный Великим Морем. Он видел себя, стоящего на краю Цимроеля, с морем за своей спиной и континентом, простирающимся перед ним, и Внутреннее Море с точкой Острова Сна, а вдали Алханроель с выпуклостью Замковой Горы в нижней его части, и солнце, желтое с коричневато-зеленым оттенком, заливающее яркими лучами пыльный Сувраель и тропики, и луны где-то в стороне от него, а еще дальше звезды и другие миры, с которых пришли скандары, хьорты, лиимены и все остальные, и мир, с которого четырнадцать тысяч лет назад пришел его собственный народ,- Старую Землю - маленький голубой шарик, удивительно крошечный по сравнению с Маджипуром и наполовину забытый в каком- то другом уголке вселенной. Потом он отправился через космос обратно к этому миру, этому континенту, этому городу, этой гостинице, этому двору и этому маленькому участку почвы, на котором стояли его ноги, и сказал Слиту, что готов.
Слит и Карабелла стояли, расслабив руки, держа локти наружу, а предплечья горизонтально. В правой руке у каждого было по мячу. Валентин принял такую же позу.
- Представь, что у тебя в руках поднос с драгоценностями,- сказал Слит.- Если ты шевельнешь плечами или локтями, поднимешь или опустишь руки, драгоценности упадут. Представил? Секрет жонглирования в том, чтобы как можно меньше двигать телом. Пусть двигаются вещи, а ты контролируешь их движение и остаешься неподвижен.
Мяч, который Слит держал, вдруг перелетел из его правой руки в левую, хотя, казалось, он не сделал ни малейшего движения. Карабелла сделала то же самое, и Валентин тоже перебросил мяч из руки в руку, сознавая при этом свои движения.
- Вы слишком много пользуетесь запястьем и локтем,- сказала Карабелла.- Позвольте своей руке внезапно раскрыться, и пусть пальцы отойдут в стороны. Словно вы освобождаете пойманную птицу. Раз! Рука открыта, и птица улетела.
- Вообще не пользоваться запястьем? - спросил Валентин.
- Очень мало и стараться скрывать это. Бросок должен быть ладонью.
Валентин попытался. Короткие, направленные наружу движения предплечья, быстрые движения запястья, толчок из центра руки и центра бытия. Мяч перелетел в его левую руку.
- Верно,- сказал Слит.- Еще раз.
Снова и снова Валентин делал то же самое. Пятнадцать минут трое людей перебрасывали мячи из одной руки в другую. Они посылали их по изящным, неизменным дугам перед своими лицами, не позволяя рукам отклоняться в стороны, чтобы поймать мяч: руки ждали, мячи двигались. Через некоторое время Валентин делал это уже автоматически. Из конюшни вышел Шанамир, изумленно уставился на них, а потом побрел прочь. Валентин не останавливался. Это перебрасывание одного мяча едва ли можно было назвать жонглированием, но это была хорошая тренировка движений, и он всецело отдавался ей.
Потом он вдруг понял, что Слит с Карабеллой прекратили бросать, и только он продолжает работать, как машина.
- А ну! - сказал Слит и бросил ему свежую ягоду, сорванную с лозы. Валентин поймал ее в перерыве между бросками мяча и держал так, будто собирался жонглировать, но Слит знаками показал, чтобы он ее съел. Это была его награда.
Потом Карабелла положила второй мяч в его левую руку и третий в правую.
- Ваши руки больше,- сказала она,- и для вас это будет легко. Смотрите на меня и делайте так же.
Она принялась бросать мяч из одной руки в другую, ловя его тремя пальцами и мячом, который держала в центре каждой ладони. Валентин сделал то же самое. Ловить мяч полной ладонью было труднее, чем пустой, но не очень, и скоро он делал это уже без ошибок.
- А сейчас,- сказал Слит,- переходим к основам искусства. Делаем так...
Один мяч продолжал по-прежнему перелетать по высокой дуге из правой руки в левую, но пока он летел, Слит освобождал для него место, перебрасывая мяч, который держал в левой руке, в правую. Этот маневр казался довольно простым, но когда Валентин попробовал его повторить, мячи столкнулись и разлетелись в стороны. Карабелла, смеясь, подобрала их. Он попытался снова, с тем же самым результатом, и она показала ему, как бросать первый мяч, чтобы он приземлялся на дальней стороне его левой ладони, тогда как другой летел в стороне от этой траектории, переброшенный вправо. Потребовалось несколько попыток, чтобы научиться этому, но даже после этого у Валентина получалось не всегда: его глазам приходилось смотреть в слишком многих направлениях одновременно. Между тем, Слит продолжал менять мячи в руках, а Карабелла тренировала Валентина двойному броску час или около того. Сначала это было скучно, но потом, когда он овладел этим в совершенстве, скука прошла, уступив место гармонии, и он знал, что может бросать мячи целый месяц, не уставая и не роняя их.