— Ты жив? — вскричал Валентин.
— Очевидно, да. Ты, как я вижу, тоже.
— А Карабелла? Шанамир?
— Не знаю. Я их не видел.
— Этого я и боялся, — тупо пробормотал Валентин.
Он закрыл глаза, и на его вновь охватило отчаяние.
— Пойдем, — позвал Делиамбер. — Нам предстоит большое путешествие.
— Я знаю, потому и не хочу вставать.
— Ты ранен?
— Не думаю. Но мне необходим отдых, Делиамбер, я хочу отдыхать сто лет.
Щупальца колдуна пробежались по телу Валентина.
— Серьезных повреждений нет, — пробормотал вруун. — Ты практически здоров.
— Мне кажется, что у меня все переломано, — невнятно прошептал Валентин. — А как ты?
— Врууны хорошие пловцы, даже такие старики, как я. Я жив и здоров. Мы пойдем дальше, Валентин?
— Позднее.
— Вот, значит, как корональ Мадж…
— Нет, — возразил Валентин, — корональ Маджипура не поплыл бы по порогам Стейч на связанном лианами плоту. Корональ Маджипура не шлялся бы по диким местам много дней, не спал бы под дождем и не питался бы одними ягодами да орехами. Корональ…
— Корональ Маджипура не позволил бы своим подданным видеть себя в столь плачевном состоянии, — резко оборвал его Делиамбер. — А один из подданных уже приближается.
Валентин заморгал и сел. К ним широкими шагами направлялась Лизамон Халтин. Ее одежда превратилась в лохмотья, гигантское тело во многих местах было покрыто синяками, но шагала она уверенно, и голос ее, когда она окликнула их, звучал, как всегда, громоподобно.
— Эй! Вы живы?
— Думаю, да, — ответил Валентин. — Ты видела кого-нибудь из наших?
— В полумиле отсюда Карабелла и мальчик.
Валентин воспрянул духом.
— С ними все в порядке?
— С ней, во всяком случае.
— А Шанамир?
— Он не хочет просыпаться. Она послала меня искать колдуна. Это оказалось проще, чем я предполагала. Фу, ну и река! Этот плот развалился так быстро, что прямо смех!
Валентин потянулся за своей одеждой. Она еще не высохла, и он снова бросил ее на камни.
— Мы сейчас же пойдем к Шанамиру. Ты ничего не знаешь о Кхуне, Слите и Виноркисе?
— Ничего. Я упала в воду, а когда выплыла, никого рядом не было.
— А скандары?
— Вообще никаких признаков. Колдун, как по-твоему, где мы?
— Далеко отовсюду, — ответил вруун, — Во всяком случае, от метаморфов мы спасены. Давай веди меня к мальчику.
Лизамон посадила Делиамбера на плечо и зашагала по берегу, а Валентин, перекинув все еще влажную одежду через руку, вяло заковылял сзади. Скоро они увидели Карабеллу и Шанамира, которые устроились в маленькой бухте с ослепительно белым песком среди толстых ярко-красных стеблей речного тростника. Карабелла, избитая и усталая, в одной кожаной юбке, похоже, чувствовала себя не так уж плохо. Шанамир же был без сознания, дышал слабо и медленно, и его кожа приобрела ка-кой-то странный темный оттенок.
— О, Валентин! — вскрикнула Карабелла и бросилась к нему. — Я видела, как тебя закружил поток, а затем… Ох, я думала, никогда больше не увижу тебя!
Он прижал ее к себе.
— Я тоже так думал, любимая.
— Ты ранен?
— Ничего серьезного. А ты?
— Меня бросало, трясло и крутило, так что я даже имени своего не помнила. А потом я вдруг очутилась в спокойной воде и поплыла к берегу. Там и нашла Шанамира, только он не хотел просыпаться. Затем из-под тростника выползла Лизамон и сказала, что пойдет искать Делиамбера и… Он придет в себя, кол-ДУН?
— Сейчас, — сказал Делиамбер.
Он прикладывал кончики щупалец к груди и ко лбу мальчика, как бы передавая ему энергию. Шанамир пробурчал что-то и пошевелился, то открывая, то закрывая глаза. Потом начал что-то хрипло бормотать, но Делиамбер велел ему замолчать и лежать спокойно, чтобы восстановить силы.
О продолжении путешествия в этот день нечего было и думать. Валентин и Карабелла соорудили шалаш из тростника, Лизамон собрала скудный обед из фруктов и молодых побегов пининны. После обеда они молча сидели у реки, глядя на прекрасный закат, на переливы фиолетового и золотого цветов на огромном небосводе, на их оранжево-пурпурное отражение в темной воде; бледно-зеленые, светло-красные полутона сменились первыми тенями серого и черного оттенков, и быстро наступила ночь.
Утром они почувствовали, что в состоянии двинуться дальше. Глядя на Шанамира, нельзя было даже представить, что еще вчера он был так плох. Лечение Делиамбера и природное здоровье мальчика вернули ему жизненные силы.