Ухмыльнувшись, Каля сделала шаг вперед, остановилась и, круто развернувшись, что было мочи саданула по двери в тронный зал.
Многочисленные придворные зашумели, стоило Сколопендре пройти внутрь. Со всех сторон к той ринулись стражники с оружием наперевес. Славяна, с улыбкой обернувшаяся к распахнутым дверям, гневно вскрикнула и вытянула унизанную драгоценностями руку, указывая на Калю.
- Снова эта грязная девка! - хорошенькое личико принцессы искривила злобная гримаска, тонкие пальцы сжались в кулачки. - Убейте её! Немедленно!
Окруженная стражей Сколопендра бросила меч и повернулась к Стреху.
- Милости, великодушный король! - крикнула Каля, разводя руки в стороны. - Выслушай меня прежде!
Бряцающая оружием "черепаха" вползла в зал, рассыпавшись и выпустив Казимира, тотчас взятого под стражу. Между комесом и разбойницей теперь тоже стояли латники короля Стреха.
- Хочу, чтобы её немедленно убили! - выкрикнула Славяна. - Она мне весь обряд испортила! Отец!
- Делай, как хочешь, мудрый Стрех, - возвысила голос Сколопендра, схватывая острие меча, упершегося ей под грудь обеими ладонями. - Токмо прежде глянь на башню!
Пока вельможи, ближе всего стоявшие к стрельчатым окнам, высовывались наружу, охали и шепотом передавали соседям об увиденном, Сколопендру оттеснили к стене, держа на расстоянии вытянутого меча - как раз настолько, чтобы после приказа короля не мешкать долго с его приговором.
- Чертополох, - докатилось и до Стреха с Радовидой. - Во дворе замка чертополох!
Не выдержав, Славяна подбежала к узкому оконцу, и выглянула наружу.
Гигантский зеленый стебель грузно перевалился через стену и пустил усики во дворе. Башня, почти скрытая под колючими листьями, высилась над замком, но еще выше, развернув к солнцу яркий венчик, кивал, раскачивался сиреневый цветок чертополоха.
- Колдовство! - обернувшись к матери, сказала Славяна.
Сколопендра ухмыльнулась, страж дернул рукой и, болезненно ойкнув разбойница убрала ладони от меча.
- А знаишь ли, мазелька, что в геральдике означает чертополох? - спросила Каля, не отводя глаз от короля. Взбалмошной принцессе недосуг было забивать хорошенькую головку рыцарскими премудростями, зато Каля торопилась высказаться, пока стражники не проткнули её мечами. - Никто не тронет меня безнаказанно. Ты мудрый король, Стрех! Неужели захочешь вражды с лесным народом? Пока мы тут канителимся, цветок все кивает, показывает, где требуется помощь! Можете лишить жизни меня, но ужели ты, король, решишься на вражду с дикими дриадами? Не позволишь мне и словечка вымолвить в свое оправдание?
Помрачневший лицом Стрех думал с минуту, затем махнул рукой. Мечи отодвинулись от разбойницы, но остались вне ножен.
- Благодарствуй, добрый король, - Сколопендра оправила на себе доспех, отступила от все еще настороженных стражников. - Выслушай меня и ты, принцесса. Я пришла за Казимиром.
- Видите! - кусая губки, перебила Славяна.
- Дура ты, девка, - с сожалением произнесла Сколопендра. - Ить не любит он тебя. Как жить с таким будешь?
- Стерпится - слюбится! - не отступалась Славяна, бросая взгляд на мрачного, точно туча, Казимира. - Он пришел за мной...
- Он пришел, - перебила Каля, - потому как спешим мы кратчайшим путем в земли отца его! Я вызвалась проводить комеса через Выжью Сечь, и это я привела его к замку. К тебе, Стрех, взываю: отпусти нас с миром. Не проливай крови лесных существ, позволь вернуться рыцарю Казимиру в родную вотчину. Война идет, король, - прибавила Каля уже немного тише, - большая война между людьми. Казимиру надо быть со своими воинами, кто, как не ты, можешь это понять? Отпусти нас с миром, Стрех, и не будет вражды ни между нами, ни между тобой и дриадами!
Слушая речи "грязной девки" Славяна переводила гневный и нетерпеливый взор с нее на задумчиво-сурового отца. Затем, словно вспомнив, у кого она может просить защиты, бросилась к ногам матери.
- Матушка! Клянусь, этот рыцарь мне дороже всех на свете! Я... я убью себя, если он не станет мне мужем!
Королева ахнула, прикрывая рот рукой. По рядам придворных пронесся ропот.
- Мы не допустим этого, дитя мое, - твердо пообещала Радовида, отнимая ладонь. - Скажи, благородный Казимир, - обратилась она к помалкивающему комесу. - Если не любовь влекла тебя в наш замок, и не желаешь ты жениться на моей дочери, отчего не прошел ты мимо? Неужели ты не знал о силе проклятия, наложенного на всех нас? И о том, что лишь чистый душой отважный рыцарь, всем сердцем более всего на свете желающий соединиться с заколдованной королевной, мог ее разбудить? Ты не желаешь жениться на Славяне, это понятно всем, но ты разбудил ее. Почему не подумал ты о том, что теперь ты - самой судьбой наречен быть ей мужем? Зачем позоришь ты мою дочь и свои имена?
Слушая рассудительные и спокойные речи королевы, Казимир все более краснел. Время от времени он поглядывал на Калю, которая, в первый раз поймав его взгляд, далее скромно опустила глаза в пол, разглядывая укрывавшую его мозаику.
Радовида умолкла. Все взгляды устремились на него. Казимир поднял голову и твердо взглянул ей в глаза.
- Ни один благородный рыцарь не оставит даму в беде, - проговорил он так, чтобы слышали все. - Не мог я пройти мимо, зная, что многие века в замке спит девица, которую способен разбудить один лишь поцелуй. Но не могу я жениться сейчас, не исполнив обета моего, о котором говорил вчера. И в помощи не могу отказать королю моему, Болеславу Златоусту. Проводница моя права, быть большой войне и земли наши, твои да мои, благородный король, аккурат на пути вражьего войска. Нужен я в своем замке, не сегодня-завтра нужен. И разум мой должен быть светел, свободен от тоски любовной по девице, пусть даже это будет королевна. Да и... прости, любезная принцесса, - он склонил голову в стороны Славяны. - Не пара я тебе. Уж ты мне поверь.
Стрех мрачнел лицом, слушая разговоры Казимира. Рыцарь, чьи владения соседствовали с его землями, пришелся и ему по нраву. Родовитости было ему не занимать, как, впрочем, и богатства - король помнил, что много веков назад соседние земли славились хорошей торговлей и плодородием. Да и сам комес был еще молод, неглуп и хорош собой. Хотя отчего-то не по нраву пришлась ему Славяна, да так, что невольный гость даже пытался бежать ночью через окно - только бы не быть женату на ней. С чего бы это? Неужто его сердце занято другой? Только так и можно было толковать странное поведение соседа - ведь дочка также родовита, богата и красива, а характер ее муж мог окоротить. Была бы охота.
Охоты не было. И это огорчало немолодого короля. Именно такого мужа он желал бы для Славяны.
- Я не вижу причины, почему бы ты не мог жениться на моей дочери, - король, наконец, разомкнул уста, вынося свое решение. - Нет у тебя любовного томления по ней, и разум твой не затуманится. Земля наша рядом лежит, не будет беды, когда после смерти моей объединишь ты все под своим началом. А до того - быть мне вассалом твоим, как и было говорено меж тобой да Славяной сначально. Дочь моя права - стерпится-слюбится. Как много дворян живут по любви? А если не женишься ты - великий позор навлечешь на нее и на всех нас. Или к проводнице своей, этой дерзкой дриаде, питаешь ты нежные чувства? С чего бы она защищала тебя, если это не так? Какое ей дело до свадьбы твоей? Чем ей помешает жена твоя, комес?