Немного воодушевившись, мы все ринулись к столам, но Рапунцель остановила меня.
– Можно перемолвиться с тобой парой слов во дворе? – спросила она.
Ой-ой! Вот сейчас-то мне и влетит за разгром королевского бала.
– Да, конечно...
Я покосилась на Максин, но она уже вовсю строчила что-то на пергаменте, высунув от усердия язык. Не выдержав нажима, перо сломалось пополам, но на его месте тут же волшебным образом появилось новое, и Максин снова принялась за дело. Я поплелась следом за Рапунцель во внутренний дворик, где сейчас не было ни души.
Сглотнув, я решила начать с самого трудного:
– Позволь мне извиниться за то, что...
– Тсс! – Рапунцель насыпала себе на ладонь щепотку какой-то серебристой пыли, а потом сдула её прямо мне в лицо. Я закашлялась. – Отвлекающая пыльца, – пояснила она, сунув мне в руки маленький мешочек. – Теперь Сама-Знаешь-Кто пару минут не сможет подслушать, о чём мы говорим.
– Замечательно!
А самое лучшее – что сегодня, кажется, обойдётся без нагоняя.
– Ещё бы. Но вот знаешь, что лично мне совсем не кажется замечательным? – совсем не по-принцесски хмыкнула Рапунцель. – Когда кое-кто врывается на королевское торжество, где присутствуют иностранные правители, и устраивают там погром, все подробности которого тут же попадают в новостные свитки! Если у тебя есть какая-то информация об угрозах СИШ, тебе следовало поделиться ею с королевским двором, а не идти напролом без всякого продуманного плана.
– Мне очень жаль. Я совсем не хотела испортить вам праздник, – виновато сказала я. Ох уж эти принцессы с их балами и приёмами! Пропади они пропадом.
Рапунцель закатила глаза:
– Да я не о празднике! Это было всего лишь прикрытие, чтобы дать нам возможность выяснить, какие делишки некто нам известный проворачивает в других королевствах. А ты лишила нас всякой возможности провести разведку!
– Мы же не знали, что вы им уже занимаетесь, – слегка удивилась я. Мне-то казалось, что королевский двор вечно отстаёт от нас на пару шагов.
– Ты что, всерьёз думаешь, что мы запросто позволим мошеннику руководить СИШ?! – оскорблённо насупилась Рапунцель. – Принцесса Элла согласилась с открытием этой школы, потому что ей нравилось, как относилась к её воспитанникам Флора. Но если подростки со склонностью к правонарушениям попадут не в те руки, их будет очень легко использовать во зло. Вспомни, как Альва и Роза пытались завладеть их умами! – Рапунцель передёрнула плечами. – Штильцхен может сколько угодно твердить, что его заботит лишь всеобщая безопасность – но он наверняка неспроста решил заполучить школу в свою полную власть. И он явно не хочет, чтобы королевский двор знал, какую гадость он задумал. Поэтому он и отказывается с нами встречаться.
– А вы успели хоть что-нибудь выяснить, прежде чем праздник был испорчен? – смиренно спросила я.
– Совсем немного, – вздохнула Рапунцель. – Принцесса Каптивы рассказала нам, что в её королевстве он тоже прибрал к рукам подобную исправительную школу. Она добавила, что он сумел убедить учеников помочь ему с неким «особым проектом», но в чём именно этот проект заключался, она до сих пор не знает. Некоторые ученики так привязались к нему, что покинули город вместе с ним, и с тех пор их больше никто не видел.
Мне стало нехорошо.
– Моя сестра Анна преданна ему всей душой, – призналась я. – Она уже член Штильцхен-команды. Вдруг она тоже последует за Штильцхеном, когда он уберётся отсюда?
Рапунцель посмотрела мне прямо в глаза. Отвлекающая пыльца уже почти испарилась.
– Ты самая сильная, самая упорная девочка из всех, кого я знаю. Достучись до Анны, пока ещё не стало слишком поздно. Выясни, что он задумал. Вместе мы сможем его остановить.
Рапунцель сделала мне комплимент, но я понимала, что ничуть его не заслуживаю. Никакая я не сильная и не упорная. Будь я и в самом деле такой, я бы уже сумела вправить Анне мозги. Но она даже видеть меня не хочет. Да и Флора тоже: она вообще считает меня ходячей неприятностью – свидетельством полного провала воспитательного процесса.
– СИШ теперь уже совсем не та школа, в которую я попала впервые, – с грустью сказала я. – Большинству этих ребят нравится то, что делает Штильцхен, и они вовсе не хотят, чтобы какой-то герой пришёл и спас их от него. Не думаю, что я сейчас лучший кандидат для того, чтобы вразумить Анну и всех остальных. Что бы я ни делала, выходит только хуже. Наверное, мне вообще лучше ни во что не встревать.
– Это совсем не похоже на ту Джилли, о которой я столько слышала от Джекса, – заметила Рапунцель. – Он утверждал, что ты никогда не опускаешь руки и не сдаёшься, пока не победишь.