Кошка раздражённо мяукнула.
— Я серьёзно. Прошу тебя. Если у таких, как ты, вообще есть совесть… ну или жалось хотя бы. Никогда меня больше никуда не швыряй. Я ведь не железная. Я могу и сломаться.
Она снова мяукнула. В этот раз тише.
А потом перепрыгнула ко мне на подушку. И там улеглась, подобрав под себя лапы и низко наклонив ушастую голову. Я всё-таки подняла лицо… и уставилась в её удивительные глаза. Они словно затягивали меня.
На секунду моё зрение помутилось. А когда я снова стала видеть…
В сумеречной дымке, в полутёмной комнате я увидела Морригана. Немного с высоты. Будто я парила под потолком. И он меня не замечал. Я твёрдо знала, что сейчас остаюсь там же, где и была, что моё тело всё так же лежит на постели рядом с кошкой. Я чувствовала ткань покрывала под пальцами, у меня мёрзли ноги, я ощущала саднящее покалывание в спине — там, где увлёкшись «топтанием», кошка выпускала коготки.
И в то же время разумом я была не здесь. Я действительно его видела.
Герцог сидел на краю постели в гостевых покоях — так и не зажигая свеч, в полумраке. Опершись локтями о колени, и пальцы его были сжаты в кулаки. Голову повесил, будто задумавшись глубоко. Никогда ещё таким его не видела.
И не хочу больше видеть. Не хочу длить эту пытку.
«Верни меня сейчас же!» — попросила мысленно кошку. Она, на удивление, послушалась.
Я снова очутилась в своём теле, тяжело дыша, будто меня огромным камнем придавили. Отвернулась к стене, подтянула колени к груди.
— И так тоже больше не делай. Не хочу. Больше не хочу ничего.
Она исчезла незаметно.
Я пролежала полночи в том же положении, даже не укрылась одеялом, хотя замерзала.
Что ж… утешает, по крайней мере, что герцогу оказалось не всё равно. Наверное, переживает, что девочка теперь из-за него будет долго мучаться и убиваться. Всё же не совсем он бездушный. Мог бы… и воспользоваться моей наивностью, доверчивостью, открытым для него сердцем. Но не воспользовался! И на том спасибо. А в остальном…
Продолжу жить, как жила. Вычеркну из жизни эти каких-то два дня, которые слишком многое изменили. Стану сильнее и перестану верить в сказки.
Я так и не пролила ни слезинки. Часа в три ночи встала, зажгла свечу. Вытащила дневник из секретера и порвала на мелкие кусочки. Жаль, что не смогла порвать последнюю страницу. Он был прав, так лучше! Он во всём прав. А та страница… завтра пойду в парк и найду её.
Когда ранним туманным утром я вышла из дома — притихшего, молчаливого, пустого дома, из которого разъехались уже последние гости — то не узнала парка.
Облетевшие листья, все до последнего, даже на кустарниках.
Чёрная как уголь, полностью испепелённая аллея в парке, где я гуляла вчера… немые останки древесных стволов, сгрызенных почти до корней, словно неведомой болезнью или саранчой.
И скамья, на которой я писала дневник — рассыпавшаяся в прах, до голого металлического скелета.
На все мои вопросы отец и брат лишь отмалчивались. Берегли меня? Были связаны словом? Я не знала.
И в конце концов, я смирилась с этим заговором молчания — как смирилась слишком со многим в эти хмурые осенние дни. Одинокие, бесцветные — как осыпавшийся осенний парк.
Волшебство и тайна ушли из моей жизни, лишь поманив краешком. Мне казалось, навсегда.
Если б я только знала тогда, как сильно ошибалась!
Глава 9
Прошёл месяц.
Осень окончательно вступила в ту сумрачную пору, когда в ней отчётливо ощущается дыхание близкой зимы. Хмурый облетевший парк не манил на прогулки. Уже не верилось, что он когда-то был цветущим и пропитанным солнцем. И глядя на него, пожалуй, не верилось и что он когда-нибудь снова станет таким.
В один из подобных пасмурных дней пришло известие о королевском указе.
Отец зачитал нам его, когда мы собрались за столом в обеденном зале Шеппард Мэнор. Не доставало только Олава — Дженни больше не решалась на дальние поездки и ждала родов в родительском Замке. Он, конечно, был с ней рядом.
Судя по лицу папы, содержание указа для него не было секретом. Он просто ставил в известность тех, кому не мог рассказать заранее по долгу службы. Наша прислуга также выстроилась рядом, все жадно внимали новостям.
Если оставить длинное перечисление титулов и королевских регалий…
Выходило, что Его величество своим указом разрешает свободное посещение всех трёх оставшихся пепелищ Замков роз!