Дальше пути не было, можно было пройти только на своих двоих.
Мы стояли на краю широкой поляны, полностью засыпанной чёрным пеплом. Утрамбованным до состояния твёрдой почвы многими сотнями и тысячами ног. Тут и там из пепла торчали остатки каменных сооружений. Угадывались очертания фундамента. Чуть левее впереди — полуобвалившаяся арка, увитая плющом, дальше из груды тёмного праха вздымается пара камней разрушенных стен, каким-то чудом ещё не рассыпавшихся. Совсем как на гербе.
Грустное зрелище ушедшей эпохи. Я попыталась представить себе тех эллери, что жили здесь когда-то — любили, смеялись, растили детей… пока на их земли не ступила нога захватчика. Вспомнила картину, что висела когда-то в Шеппард Мэнор — брат забрал полотна себе среди немногих напоминаний о родительском доме. Вспомнила образ великолепного Замка пепельной розы, поверженного и раздираемого на части ликующими победителями.
Обитатели этого места были убиты все как один людьми, на остриях клинков которых выстроено наше Королевство. Мы вступаем на не мемориал славы — а на мемориал памяти и скорби.
Пришлось напомнить себе, что лучше ничего не трогать руками. Привратник предупредил, что на выходе придётся вывернуть карманы, а экипаж осмотрят. Это правило ввели после того, как посетители повадились вывозить камни на сувениры, и возникла угроза, что в конце концов от руин ничего не останется.
Магия — всё, что связано с магией, в последнее время свело Королевство с ума. Богатые всеми правдами и неправдами стремились женить сына на волшебнице или выдать дочку замуж за мага, бедные — хотя бы прикоснуться к частичке волшебства, а ещё лучше, забрать с собой. Считалось, что это принесёт удачу.
Моей семье тесное общение с магией удачи никогда не приносило. Скорее наоборот.
Я решительно ступила на чёрное поле. Вдали виднелись маленькие группки других путешественников, что бродили неприкаянными тенями меж развалин. Эти люди тащились за тридевять земель ради призрачного флёра бесплодной мечты и красивого рассказа, который можно будет в тысячный раз повторять детям и внукам у камина долгими зимними вечерами.
«А помнишь, дорогая, в таком-то году мы с тобой ездили на руины Замка пепельной розы?..»
«Помню, дурень! Я сразу поняла, что ты меня не любишь, сразу после свадьбы! Если б ты меня любил, семечко бы проклюнулось и упало нам прямо в руки! И мы б уже в собственном Замке жили, как надушенные лорды…»
Шаг.
Ещё шаг.
Руками в чёрных перчатках придерживаю длинные юбки коричневого дорожного платья.
Дядюшка хватает тётю под локоть, помогает ей не оступиться. Они такие милые, всегда заботятся друг о друге. Переговариваются о чём-то вполголоса. Я снова чувствую себя одинокой и лишней. Вырываюсь вперёд.
За час обхожу всё пепелище — оно оказывается не таким уж большим, как я думала.
За час окончательно убеждаюсь, что я такая же дура, как и все остальные. Потому что оказывается, в глубине души я, как и все они, тоже думала, что я особенная. И быть может, мне улыбнётся удача. И Замок пепельной розы, на самом деле, все эти столетия ждал именно меня. Горькое разочарование накрывает так сильно, что даже больно.
Наверное, многие из этих людей тоже думают сейчас о том, что лучше бы никогда сюда не приезжать. Чтобы в жизни оставалась тайна, загадка, какое-то место, которое кажется волшебным, и где есть ответы на все вопросы. И которое непременно изменит всё к лучшему, стоит только туда попасть. Завтра, или послезавтра, или на будущей неделе, или в будущем году… Трудно жить, когда твёрдо знаешь, что такого места нигде нет. Везде одно и то же. Везде только то, что ты привёз с собой.
Покидаю пепелище с тяжёлым чувством, что потеряла три недели времени, включая дорогу назад, впустую. Как будто предаю брата своим неверным решением.
Вот и снова те самые ворота с гербом. И невозмутимый привратник просит покорно простить, но позволить заглянуть в экипаж и проверить карманы. Дядя возмущается, на что ему резонно замечают, что никого не заставляли соглашаться на условия въезда на пепелище.
Пока дядюшка, ворча, выполняет глупые предписания — мне, у которой нет карманов, остаётся только невидящим взором смотреть в окно, где снова маячит герб.
«Обращая врагов в пепел…»
Да — предки герцога неплохо оправдали этот девиз, когда уничтожили и стёрли в пыль ещё одно убежище моих предков-элерри.