Глава 15
Я ожидала от неё чего угодно — но не такого заявления.
А она смотрела на меня раздражённо и продолжала кутаться в свою накидку на пронизывающем осеннем ветру.
— Ну же, Бульдожка, решайся быстрее! Я и так сильно рискую, выдавая тебе эту секретную информацию. И учти — спасать Олава вместе с тобой не намерена. Не хватало ещё рисковать ради вашей чокнутой семейки. Только покажу, где его держат.
Я вздрогнула. Откуда бы ей знать, что его где-то «держат»? Ведь в свете ходили мерзкие слухи, будто Олав завёл себе где-то другую семью и сбежал. Когда лев мёртв, крысы теряют всякий страх — и по семье начальника Тайного сыска, которого при жизни многие опасались и недолюбливали, теперь прохаживались все, кому не лень. А вот Диана говорит именно о том, что мой брат у кого-то в плену. Неужели не врёт?
Она притопнула ножкой, обутой в бальную туфельку — явно выбегала впопыхах.
— Так, всё, Бульдожка! Я теряю терпение. Решай сейчас — или я возвращаюсь обратно в дом. Ты едешь со мной? Мой экипаж уже заложили.
— Куда еду? — переспросила я, обнимая себя за плечи.
— Ха! Какая хитренькая. Так я тебе и сказала! Говорить не буду. Могу только показать. Но не раньше, чем ты дашь слово отступиться от герцога. Такие как ты — не нарушают слов. Мне будет достаточно. Ну?
Я была совершенно сбита с толку. Что делать? Верить или нет? С одной стороны, от Дианы ничего хорошего я никогда не видела. Но не прирежет же она меня где-нибудь в подворотне, если я с нею поеду, в самом деле? Не могу себе представить эту манерную изнеженную барышню в роли коварного убийцы с топором. Да она бы скорее мне яд на отборе подсыпала, чем выдумывать такие сложности!
А если не верить… вдруг это последний шанс? Вдруг я своими руками уничтожаю последнюю возможность узнать что-то о брате?
— Я могу взять кого-то с собой? — поинтересовалась я.
— Ещё чего не хватало! Ты ещё с собой толпу народу пригласи. Слушай сюда, Бульдожка — мы едем вдвоём, я показываю тебе нужный дом. Это не так далеко отсюда, кстати. Ты запоминаешь, проезжаем мимо, как ни в чём не бывало. Чтобы никто нас не заметил. И всё — дальше делай что хочешь, я умываю руки. Можешь потом хоть целый отряд ищеек из Тайного сыска брать. Но я в этом участвовать не желаю — там слишком опасные люди, не хочу, чтоб меня случайно засекли.
— Ты-то откуда узнала об этом адресе? — подозрительно переспросила я, начиная клацать зубами.
— А вот это не твоё дело! Скажем так… у моего нового отчима весьма широкий круг знакомств. И я в столице знаю такие места, о которых ты понятия не имеешь, маленькая наивная Бульдожка. Так что давай, решай уже что-нибудь!
— Ладно. Уговорила. Но сперва я должна сказать старому герцогу, что уезжаю! — решительно заявила я.
Диана двинулась ко мне и больно схватила запястье.
— Всё. Ты мне надоела. Или едем сейчас же, или я набираю в рот воды, и ты никогда — никогда, слышишь? — не найдёшь брата. Мальчики, которые его держат, не любят долго сидеть на одном месте. Да вообще, может пока мы тут болтаем, их там уже и след простыл.
Мысли разбегались. Я никак не могла понять, какое решение будет правильным. Прошедшие дни меня совершенно иссушили, а сегодняшний был и вовсе кошмарным. Но даже малейший луч надежды после того тупика, в котором я оказалась недавно, был мне жизненно необходим.
Отказаться? Поставить собственную безопасность выше жизни брата?
И потом всю жизнь смотреть в глаза племянника, винить себя и думать о том, что возможно, прошла мимо, когда его отец умирал от ран…
— Хорошо, едем!
Я сбежала с крыльца. Диана догнала меня и дёрнула за локоть.
— Не так быстро! Ты кое-что забыла, Бульдожка. Ну же, я жду!
Её глаза блестели лихорадочным блеском, она облизывала губы, обветренные и алые.
Я с трудом заставила себя произнести эти слова. Ведь ничего не изменится — он и так уже не мой… да и не был никогда моим.
— Я отступаюсь от герцога. И не буду никогда больше претендовать на роль его супруги. Клянусь в этом памятью своих родителей! — а затем я добавила зачем-то. — Если всё, что ты мне сказала, конечно, правда.
Ну вот зачем мне эти оговорки? Ничему меня жизнь не учит. Каждый раз говорю себе, что нечего питать глупые, несбыточные надежды — и каждый раз наступаю на одни и те же грабли.
Диана победно улыбнулась, отпустила мой локоть и пошла вперёд. Кажется, она ни на секунду не сомневается, что клятву я сдержу. И мне бы радоваться — ведь это значит, что об Олаве она, скорее всего, не соврала… но камень на сердце, казалось, стал во сто крат тяжелее. Я едва могла двигаться — каждый шаг прочь от особняка Морриганов давался с таким огромным трудом, будто иду по зыбучим пескам.