В конце концов, у меня минувшая неделя тоже выдалась не из лёгких. А рука… пусть её — где хочет, там и лежит. Зато кошмары не приснятся.
Проснулась я во второй раз, когда за окнами уже смеркалось.
Потянулась сладко-сладко, насколько позволяло место. Место не особо позволяло, поскольку меня тут же притянули ближе, и сонный мужской голос над ухом проворчал:
— Дорогая! Если вы и дальше будете изображать из себя такого сладкого котёнка, наша неудачная первая брачная ночь перейдёт в гораздо более удачное первое брачное утро.
У меня в голове уже достаточно прояснилось, чтобы решиться прекратить, в конце концов, всё это безобразие.
— Отпустите меня уже! Я… мне… нужно привести себя в порядок, — возмутилась я капризным тоном светской леди. Пора снова входить в образ! Все эти сумасшедшие валяния в постели и так его серьёзно пошатнули.
Коварный супруг не поддавался. Он слегка отстранился, подперев голову локтем, и я увидела его смеющиеся глаза.
— Зачем? У вас всё в полном порядке. Можете мне верить — отсюда открывается великолепный вид.
Я проследила за взглядом… и тут же бросилась запахивать халат, что в лежачем положении было куда как трудно. Больше никогда в жизни не надену эту ночную сорочку! Как она вообще держалась и не упала на моих… кхм… выпуклостях. Учитывая, что обе бретели неведомым образом сползли. Правда, что-то мне подсказывало, что неведомым только для меня.
Молнии из глаз я пускать умела, когда хотела. Посмеиваясь, супруг меня всё же выпустил, и я умудрилась даже сесть в постели. Правда, на этом этапе все силы закончились — на то, чтобы ещё и из простыни выпутаться, их уже не хватало.
Я кое-как перевела дыхание и пригладила растрёпанные волосы. Бросила беглый взгляд через плечо… ну что за несправедливость! Почему мужчине достаточно проснуться с лёгкой брутальной небритостью, посмотреть на тебя вот так по-особенному, и он уже прекрасен, как бог! Ну, или как демон.
— Пора вставать, — тихо повторила я. Ну просто, чтобы чем-то заполнить неловкую паузу, которая слишком затянулась.
— Ну так вставайте — я вас не держу, — мурлыкающим тоном ответил муж. Кто этот человек? Я его вообще не узнавала. Со вчерашнего вечера его как будто подменили.
— Я опять сбита с толку, — честно призналась вдруг. — Слишком большие перемены. Не могу понять, когда вы настоящий.
Улыбка в сером взгляде сменилась строгой серьёзностью.
— Сейчас. Я настоящий сейчас, Элис. Можешь мне верить.
— Хотела бы я, чтоб надолго… — вздохнула я.
Он промолчал.
Так и не дождавшись ответа, я кое-как встала и направилась в ванную комнату. Уже на пороге меня достиг отголосок его тихих слов.
— Я бы тоже, малышка. Я бы тоже.
Когда я умылась, как следует причесалась и снова вышла в спальню не без трепета — застыла на пороге.
Муж стоял у раскрытого шкафа, и сосредоточенно изучал его содержимое. Спиной ко мне. Без рубашки, которая небрежно валялась на полу.
Хорошо, что так он меня не видит. Наверное, я пялилась на него с лицом голодающего, который стоит перед витриной с огромным тортом. Хочется смертельно — но не укусишь при всём желании.
При мысли о том, чтобы укусить мужа, у меня рот наполнился слюной. Я ужасно устыдилась и отвернулась.
Подошла к постели и принялась зачем-то расправлять мятые простыни.
— Элис, что вы делаете? — удивлённо заметил герцог.
Не поворачиваясь к нему, чтобы как-то себя не выдать, я продолжила своё неловкое занятие.
— Привожу в порядок постель. А то мало ли, что про нас подумают… — я прикусила язык. Нет, близость Дорна определённо плохо на меня действует! Я начинаю молоть всё подряд, не задумываясь. Мы ведь женаты! Вчера была наша первая брачная ночь. Что ещё о нас могут подумать?!
И тут меня пронзила одна мысль. Я выпрямилась, растерянная.
— Что такое?
Но я лучше б откусила себе язык, чем призналась ему, о чём только что подумала.
— Н-ничего!..
— Элис, посмотрите на меня! Я по вашей спине уже определяю, когда что-то не так. Вы не умеете притворяться.
Ох. Ещё один любитель за чужими спинами подглядывать. Может мы и правда — идеальная пара?
Я обернулась… и лучше б не оборачивалась, потому что Дорн стоял совсем близко, такой лохматый со сна и чуть-чуть нахмуренный. А я была не готова к тому, чтобы торт ставили прямо передо мной на блюде и совали ложку в руки!
— Элис, имейте в виду — я вас из этой комнаты не выпущу, пока не получу ответа!
И Его властное сиятельство скрестили руки на груди.
Я вздохнула. Всё равно помирать — не от стыда, так от разрыва сердца, если не сбегу отсюда.