А маг больше не переспрашивает.
Только пропадает улыбка.
И рука на моей талии сжимается сильнее.
Я его рассердила своей непонятливостью? В испуге вскидываю взгляд. И там, в его глазах, вижу такое, отчего разбегаются последние связные мысли в голове.
Белый иней стремительно тает. А потом в глубине чёрных зрачков ярко вспыхивают алые языки пламени. Скоро этот пожар охватывает всю радужку. Пламя мечется, свивается в огненные вихри. Я не могу оторваться от этой колдовской пляски, она меня завораживает, притягивает, сковывает по рукам и ногам. Хочется смотреть вечно.
- Орвик, твою за ногу! Ты нам хочешь международный скандал устроить?! Поставь девушку на место, немедленно! Или хотя бы менее откровенно лапай. Откуда ты знаешь, какие тут у них законы? Может, ты уже считаешься её совратителем и тебя сейчас женят в два счёта.
- А я, может, и не против! – ответили огненные глаза. А рука на талии и не подумала разжимать железную хватку.
Маги снова говорили на общем языке, и были уверены, что я их не понимаю. Я решила не развеивать их заблуждения. Пусть будет моей тайной, моим секретным оружием. Так проще будет приготовиться, если они задумают причинить мне зло.
Только вот зла-то до сих пор и не наблюдалось. Вместо этого наблюдалось нечто странное и сбивающее с толку.
- Всё точно хорошо? Или вам запрещено разговаривать с незнакомцами? – снова обратился ко мне огненно-ледяной маг на эллерийском. Я решила, что дальше молчать невежливо.
Голос послушался не сразу. Сначала я пискнула что-то неразборчиво, потом прочистила горло, потом выдавила из себя терпеливо ждущему чужаку:
- Спасибо, хорошо. Ноги немного мёрзнут, а так…
Чужак деловито посмотрел вниз.
Я испуганно поджала ноги, попыталась целомудренно спрятать голые стопы под подолом платья. И кто меня дёрнул за язык жаловаться?! Я же раньше никогда. Я же никому. Я же привыкла молчать и терпеливо сносить неудобства, как и положено благородной элиане. Всё этот иномирец виноват! Зачем так настойчиво спрашивает?
Как будто ему не всё равно.
А потом на мои ледяные ступни легла горячая ладонь. И сжала. По коже колкими иголками разбежался жар. От места соприкосновения – по ногам и вверх. Я вздрогнула, закусила губу. Чужак ведёт себя возмутительно. Его рука у меня под юбкой – это настоящий скандал. Да ещё на виду у всех! Как теперь показаться людям на глаза?! Лучше б я ноги отморозила.
Я выдернула стопы из большой и горячей ладони мага.
- Н-не надо! Хватит! Я уже согрелась.
Он выпрямился и посмотрел на меня недоверчиво, с прищуром.
- Послушай, нам и правда пора, - мягко проговорил третий, светловолосый маг, медленно подъезжая к нам по заснеженному ледяному полю. – Там куча народу ждёт. И что-то мне по их лицам не кажется, что дружелюбно настроенного.
- Подождут, - грубо отозвался мой чужак. И снова обратился ко мне на моём языке: - Держитесь, леди! Я скоро.
Я не успела переспросить, за что держаться – как чуть не потеряла равновесия, когда пропала удерживавшая меня рука. А снежно-огненный спрыгнул со своего чёрного монстра.
И куда-то пошёл пешком.
Оставил меня одну! Мамочки-мамочки!
Я еле удержалась, чтобы не попросить его остаться.
Куда его понесло?!
Чёрный монстр поднял голову и фыркнул недоверчиво, как будто его тоже не радовала перспектива остаться со мной наедине. Я ухватилась руками, за что пришлось, чудом удерживаясь, как птица на жёрдочке, и умудрилась не упасть.
В полном шоке я следила за тем, как маг идёт куда-то в сторону по заледеневшей деревянной полосе. Внимательно глядя себе под ноги.
Как этот огромный широкоплечий мужчина, наконец, с радостным возгласом наклоняется, чтобы выкопать из снега…
Мои туфли.
Он что же… Он заставил благородного элара, высокородную элассу, прославленного мага Мардухая, целый орден магов-защитников и ещё кучу придворных почётных мужей ждать, пока искал… мои туфли?!
В носу почему-то защипало. И мне стало так неудобно, что захотелось стать совсем незаметной и куда-нибудь спрятаться.
А маг уже возвращался, небрежно помахивая добычей на кончиках пальцев. Подошёл к лошади вплотную и уставился на меня снизу вверх открытым смеющимся взглядом. В нём по-прежнему плясали огни.
- Скажите, леди – если я помогу вам это надеть и избавлю вас тем самым от обморожения ваших очаровательных ножек, будет ли это расценено как преступление? Или может, меня тут же казнят на месте?
Почему он такой спокойный? Чему он смеётся? Неужели совсем ничего не боится? У меня вот уже сердце в пятках.