Старший в посольстве ещё продолжал увещевать моих соплеменников, рассказывая, что им никто не желает зла. Даже погасил магический меч, оставил только мерцающий голубым призрачный щит. А мой похититель меж тем невозмутимо шёл вперёд. Обошёл лошадей, приблизился к самому куполу, заставив отпрянуть тех, кто стоял ближе с той стороны.
Лидер осёкся. Гаркнул на их языке:
- Орвик!!! Стой, зараза! Куда тебя опять несёт?!
Но с пальцев его невозмутимого собрата уже сорвался вихрь… огненных искр.
Как это?! Значит, он не только снегом управляет…
Могла бы догадаться, дурочка.
Его глаза.
Алые цветы проплешин расцветили пузырь купола. Скрестив руки, мой огненно-ледяной маг довольно посмотрел на выжженные в куполе арки с обугленными чёрными краями.
- А вот теперь жду ваше «добро пожаловать»! – со зловещим дружелюбием в голосе предложил он вкрадчиво на чистом эллерийском замершей толпе.
И словно небо потемнело, а воздух наполнился грозовыми разрядами.
Я даже со своего отдаления видела, как вспыхнули магические шары в ладонях магов, охранявших отца. Они ждали одного лишь слова элара, одного кивка, чтобы пустить их в дело против ненавистных иномирцев.
Глава посольства тоже больше не тратил впустую вежливых слов. Он тронул белого коня, молча встал по правую руку от ледяного мага. В левой руке рыцаря вспыхнул ярче световой щит, закрыл обоих. К моему удивлению, он хоть и ругался частенько на собрата, в минуту опасности бросился на его защиту без единой просьбы. В его правой руке вновь возник сам собою из воздуха призрачный меч. Сотканный из голубого пламени, он сыпал искрами; ослепительное сияние голубоватого пламени окутывало клинок, рвущийся в бой.
Неужели то, что должно было стать мирной встречей, переродится в кровавую бойню прямо на моих глазах?
Воздух устремился внутрь пробитого купола, он покачивал пламя меча и тёмные волосы ледяного мага, который стоял там, впереди, невозмутимый, как скала. И это было единственное движение на застывшем полотне.
А мне приказано было оставаться в безопасности.
Но в безопасности я себя не чувствовала.
Вдали от мага было страшно. Если бы мне кто-то ещё вчера сказал, что я стану бояться не иномирца, а без него… или уже – за него? Как бы то ни было, некогда было разбираться. Я просто физически не могла оставаться на месте.
Да и вообще – как бы я спускалась с этого страшилища, на которое меня водрузили? Нет уж, сам пусть и снимает!
Не знаю, каким чудом, но мы с «Малышом» нашли взаимопонимание в том, что один самонадеянный глупый маг прямо сейчас нуждается в нашем присутствии. Возможно, в глубине души мы понимали, что это мы нуждаемся в его – но признаваться в этом не собирались. Просто я подёргала ремни туда-сюда, несмело погладила длинную шерсть на голове животного – и оно бодренько пошло вперёд, очень скоро догоняя рыжего и белого товарищей.
Ледяной маг бросил быстрый недовольный взгляд, и всё же крепко схватил повод.
Мы с Малышом тут же успокоились. Если можно так сказать. Назревала война, а в любой битве безопаснее держаться возле самого сильного! Кто тут самый сильный, я могла сказать даже с закрытыми глазами.
А потом мне в голову пришла безумная идея попытаться всё исправить, пока не поздно. Ну, воззвать, что ли, к совести соплеменников… намекнуть отцу, что если он вознамерился заполучить внука от иномирца, не следует убивать этого самого иномирца до того, как состоится зачатие…
Я ничего сделать не успела.
Потому что панически окидывая взглядом серую толпу, наткнулась на острые клинки взгляда своего жениха. Борг смотрел так, будто замыслил убийство. И размышлял, с чего бы начать расчленение жертвы.
А расчленять он собрался меня.
За что?! За то, что не умерла, свалившись с моста в пропасть?! За то, что не замёрзла насмерть в сугробах? Не сломала себе шею, свалившись с лошади? Не погибла от руки чужемирного мага, которого могла и разозлить недружелюбная встреча?
Были сотни способов мне так и не добраться сегодня домой. И лишь один – добраться. Тот самый, при котором за меня заступился и мне помог этот странный чужак. А теперь на меня смотрят, как на преступницу, достойную самой суровой кары лишь за то, что свои же соплеменники отвернулись и подставили под удар, а он – помог и защитил?!
Я совсем растерялась и позабыла, что хотела сделать. Прямо сейчас, в эту самую минуту любое мое возможное действие казалось неправильным. Я только усугублю всё, если вмешаюсь.
И в этот миг, когда все мы будто зависли над пропастью, когда лишь одно неверное слово или взгляд могли сбросить нас всех обратно в пучину многовековой кровавой распри, случилось то, чего никто не ожидал.