- Вы лучше в городе проверьте пока, - беспокоится Орвик. Мне передаётся его беспокойство. В желудке всё сжимается и накатывает противная тошнота. Я на расстоянии чувствую все эмоции этого мужчины. Он и так-то их не умеет скрывать. А после этой ночи... после этой ночи я будто стала музыкальным инструментом, который его руки настроили под себя. Во мне словно вибирируют какие-то струны в ответ на каждое его слово и кажде движение.
- Вряд ли кто-то из местных гладил их по холке. Так что вероятность заражения стремится к нулю. Но проверим, не сомневайся, - успокаивает Уилл. А потом потирает подбородок задумчиво. – Может, всё-таки сказать элару…
- С вероятностью, стремящейся к нулю, он нам поверит, - перебивает Орвик. – Ты ещё выложи ему, зачем мы приехали. И тогда не видать нам как своих ушей Каменного...
- Хватит болтать! – толкает его в бок Ричард. – Иди, куда собирался, и поживее! Уилл уже с трудом удерживает мою неблагодарную пациентку. Чтоб до темноты вернулся, или уши оборву!
У меня уже заканчиваются все ремешки на второй сандалии. Любопытство так сильно, что язык чешется спросить – о чём они вообще, и чего такое каменное им нужно. Но гордость не позволяет. Раз меня не сочли достойной доверия, навязываться не собираюсь. Больше всего беспокоит, что судя по всему, Орвик собрался за Купол. И даже не говорит мне!
Наконец, поводы сидеть на корточках у меня заканчиваются, потому что не три же у меня ноги. Выпрямляюсь и отворачиваюсь, чтобы уйти. Держу спину – держу, джархан меня побери! И плакать от обиды не собираюсь.
- Уилли, один вопрос! – бодрый голос Орвика долетает до меня, заставляет снова умерить шаг. Я уйду когда-нибудь из этого проклятого переулка?!
- Чего тебе? Ты… вроде собирался куда-то. Я… скоро буду спускать эту девочку с магического поводка. Убрался бы ты… к тому времени уже подальше, братишка!
- Так вот, вопрос. Ну спустишь ты её. И куда она по-твоему денется? С чего ты взял, что вернётся обратно в свои горы? А не решит остаться тут и найти себе чего-нибудь на десерт?
- Ой, что-то я не подумал.
- Я и вижу. И сколько у нас времени, пока ты додумаешь?
- Ну… я… простите, минут десять. Дальше у меня сил вряд ли хватит. Такого большого зверя я ещё не приручал.
Пристыженное молчание.
- Ясно всё с тобой! – ворчит Орвик. – Подвиньтесь! Что бы вы без меня все делали. Придётся доставить зубастую мамочку к детишкам в полузамороженном виде. Лошадями, что ли, тащить… хотя меня мучит соблазн впрячь парочку местных дозорных. За то, как по-свински исполняют свои обязанности.
Ещё один утробный рёв джарханихи, от которого вибрирует мостовая у меня под ногами. Слышу характерные щелчки – так бьёт себя по бокам хвостом разозлённый зверь. Ещё бы! Нашлись безумцы её приручать. Сумасшедшие. Все трое. Лечат смертельно опасных хищников, вместо того, чтобы убивать. Рискуют собственными жизнями, чтобы вернуть мать детёнышам. Заботятся о ничего не подозревающих горожанах больше, чем наши собственные дозорные.
Откуда они только такие взялись. Ненормальные.
- Ши, ну ты чего! – тянет меня за рукав Гаяни.
- Не знаю. Не могу. Ноги не идут, - жалуюсь ей.
Ну хоть самой себе признайся, дурочка! Не получается никак оставить его одного. Хоть и злюсь ужасно. Он вот меня не оставил.
- Что у вас здесь происходит?
В переулок, сверкая аметистовыми глазами, влетает наша старшая сестра.
Только Флавии и не хватало в творящемся вокруг безумии!
Глава 9
Невольно любуюсь. Из нас троих настоящей красавицей всегда была именно она. Свою точёную, будто вылепленную гениальным скульптором красоту Флавия несла с гордостью, а капля высокомерия в чертах лишь увеличивала длинный список покорённых ею мужчин. Она была прекрасна, и знала это – и никогда не стремилась спрятать привлекательность, а ещё лучше слиться со стеночкой, как это делала я. Нет – Флавия всячески подчёркивала её украшениями, нарядами, кошачьей стрелкой в уголке глаза. Вот и сегодня в честь праздника в её волосах цветы. А сколько ей на самом деле лет, можно определить лишь по взгляду.
Я думаю, ей доставляло какое-то странное удовольствие коллекционировать отказы. Потому что не было, наверное, во всём Сирианаре знатного рода, из которого бы не сватались к старшей дочери элара. Но выторгованное давным-давно у отца право не выходить замуж позволяло ей в очередной раз наслаждаться своей недоступностью.
И только я знала, что именно прячет Флавия под бронёй. Нежное, раненое много лет назад сердце. Каково ей спустя столько времени видеть человека, который так похож на того мужчину?