- Шиана, просыпайся! У тебя сегодня важный день.
Какой знакомый голос. Мелодичный, спокойный.
Кого-то напоминает. Мама? Нет, точно не она. Хотя похоже. И в то же время что-то настораживает, что-то смутно кажется неправильным. Этот голос не должен звучать так… ровно.
Открываю глаза. Сначала приходится поморгать, чтобы привыкнуть.
Мы где-то в горах, видимо. Мертвенно-бледный дневной свет настырно льётся сквозь большое окно, прорубленное прямо в скалистой стене. Поэтому так холодно, даже под одеялом.
Поворачиваю голову, чувствуя, как хрустит шея от долгой неподвижности.
- Сколько я уже здесь?
- Прошла неделя с тех пор, как тебя увезли из Сирианара, - с готовностью сообщает голос.
Неделя. Что-то тревожное связано с этим сроком. Что-то неприятное. Не получается вспомнить. Словно каждый раз, как я тянусь к этим воспоминаниям, меня бьют по рукам. Не лезь! Не трогай. Будешь страдать, глупая.
Наконец, получается сфокусироваться.
Я выдыхаю от удивления.
Рядом с моим ложем, которое представляет собой узкую каменную полку прямо в стене, на скромном табурете сидит Гаяни.
Это она, и в то же время не она.
Чем больше взгляд ощупывает сестру, тем сильнее сжимается от тревоги сердце. Она терпеливо ждёт, аккуратно сложив руки на коленях. Худенькая фигурка в сером одеянии, закрывающем её с головы до пят. Стройная осанка. Откинут капюшон – и меня больше всего поражает, что Гая вернула себе природный цвет волос. А я так отвыкла, что мне кажется чуждым этот светло-серебристый оттенок. Мне бы так хотелось вернуть дерзкую зелень.
Вернуть тот огонь, что горел в её ярких глазах!
Сейчас они как две спокойные аметистовые заводи. На всём её живом, улыбчивом лице сейчас печать абсолютной отрешённости и сдержанности. Не человек, а каменная скульптура.
- Гая…
А самое непривычное, что в центре лба сестры – камень. Светло-зелёный гиар.
- Да, я прошла посвящение. Меня благословили собственным гиаром. Сегодня вечером благословят и тебя. Наконец-то.
С трудом опираясь на локте, я приподнимаюсь. На мне всё та же сорочка, а ещё голова кружится от голода и жажды. Но никто не предлагает еды или воды.
- Гиар?!
- Да! Ты рада? – улыбается сестра уголками губ. Глаза остаются бесстрастны. – Это необходимое условие. Так что после стольких лет ожидания тебе его дадут.
- Условие чего?.. – не понимаю я.
- Как это? Твоя свадьба. Сразу же после посвящения. Подумать только, два таких события в один день! Интересно, каков окажется твой дар.
Я всеми силами игнорирую то, что у меня перед глазами темнеет от дурноты. Усаживаюсь кое-как, подтянув колени к груди. Всё тело саднит, как будто я тряслась на дне телеги с камнями всю дорогу сюда. Какая свадьба? О чём она говорит?! Паника начинает сдавливать желудок. Кажется, меня сейчас стошнит.
- Где мы? – оглядываюсь, и не узнаю это место.
- В горах Сольмивары, конечно же. Где ещё, - удивляется сестра. – В обители Зрячих. Посвящение будет происходить на нижнем уровне. Здесь просто место ожидания. Я знала, что ты проснёшься сегодня, поэтому пришла.
- Твой дар… у тебя снова были видения?
По её лицу проходит тень.
- Никаких видений. Это были просто кошмары. Теперь я знаю точно. Не вспоминай, пожалуйста. Я была такой дурочкой. Мой истинный дар совсем в другом.
- В чём же?!
Она не отвечает. И всё-таки где-то на самом дне её глаз вспыхивает беспокойство. Будто приоткрывается ненадолго дверь в прошлое, и я снова вижу свою сестру. Свою настоящую сестру, а не этого бледного призрака.
Решаю сделать ещё одну попытку.
- А как же… Ричард Винтерстоун?
Она вскакивает с места.
- Шиана! Я в последний раз тебя прошу, не вспоминать о разных глупостях, которые были в моей голове раньше. Я теперь совсем другой человек. Сильный, спокойный, нашедший своё место в жизни… а чужаки ушли. И больше никогда не вернутся. Мы с Мардухаем позаботились.
Мне становится страшно.
- Что вы сделали, Гая?
Она морщится.
- Моё имя Гаяни. Могла бы уже запомнить. Я больше не ребёнок, чтоб так по-дурацки меня называть.
Я ошарашенно жду, что она скажет дальше. Гая подходит к окну – это гигантский полуовал на всю стену – кладёт узкие ладони на край прорубленной в скале дыры.
- Перед отъездом послы устроили какой-то ужасный скандал. Не хотели уезжать, кажется, или чем-то возмущались… я не поняла. Отец решил, что таким гостям не место в нашем мире. Знаешь, я тут много думала, и пришла к выводу, что он прав. Зря они вообще приезжали. До них было лучше.