Ходячие мертвецы… сама идея была слишком гротескной, слишком фантастичной, чтобы принять ее всерьез, но девушка хорошо помнила рассказанную Кэмпффером историю о мертвых солдатах, которые прямо с того места, где их убили, промаршировали к нему в комнату.
— Но если он может заставить мертвецов двигаться, почему не может приказать одному из них избавиться от рукояти?
— Невозможно. Рукоять разрушает его чары. Труп тут же станет снова недвижим, едва коснется рукояти. — Он помолчал. — Поэтому именно твой отец вынесет рукоять из замка.
— Но разве Расалом не потеряет над отцом власть, как только тот коснется рукояти?
Гленн грустно покачал головой.
— Пойми, ведь твой отец помогает Расалому по своему желанию… и с большим энтузиазмом. Он сможет легко завладеть рукоятью, потому что действует по своей собственной воле.
У Магды все помертвело внутри.
— Но ведь отец ничего не знает! Почему ты не рассказал ему?
— Потому что это его битва, а не моя! И потому что я не мог рисковать и дать возможность Расалому узнать, где нахожусь. Не говоря уже о том, что твой отец не поверил бы мне — ведь он возненавидел меня. Расалом проделал с ним мастерскую работу, постепенно разрушая его сущность, пласт за пластом уничтожая все то, во что он верил, что было для него свято, оставив лишь эгоизм.
Так оно и есть. Магда все видела собственными глазами и боялась поверить в случившееся. Это была правда.
— Ты мог помочь ему?
— Возможно. Впрочем, сомневаюсь. Твой отец вел борьбу не только с Расаломом, но и с самим собой. В конечном итоге против зла каждый вынужден выступать в одиночку. Твой отец нашел оправдание тому злу, которое чувствовал в Расаломе, а вскоре нашел в нем решение всех своих проблем. Расалом начал с веры. Он не боится креста, но притворился, что боится, вынудив старика поставить под сомнение все наследие предков, вера и духовные ценности вашего народа потеряли для него смысл. Затем Расалом спас тебя от насильников — лишнее доказательство гибкости и быстроты его ума, — сделав таким образом твоего отца своим должником. Дальше Расалом пообещал ему уничтожить нацизм и спасти ваш народ. И наконец, завершающий удар — излечивает отца от болезни, мучившей его многие годы. Теперь у него есть послушный раб, готовый сделать все, что он скажет. Он не только уничтожил человека, которого ты называла отцом, но превратил его в послушный инструмент, который выпустит самого страшного врага рода человеческого из стен замка.
Гленн попытался сесть.
— Я должен остановить Расалома раз и навсегда!
— Да пусть идет, — махнула рукой Магда, ошеломленная несчастьем, случившимся с ее отцом по его же вине. А выстояла бы она или кто-нибудь другой перед такой атакой на свое «я»? И она продолжала: — Расалом уйдет, отец избавится от его влияния, и мы пойдем дальше своим путем.
— Да не будет у вас своего пути и жизни не будет, если Расалом выйдет на свободу!
— Но что такого может сделать Расалом, чего еще не сотворили Гитлер и Железная гвардия?
— Да ты не слушала меня! — сердито воскликнул Гленн. — Как только Расалом выйдет на свободу, Гитлер покажется тебе ребенком, с которым вполне могли бы играть твои дети!
— Ничто не может быть хуже Гитлера! — воскликнула Магда. — Ничто!
— Расалом! Он хуже! Неужели ты не понимаешь, Магда, что даже при Гитлере, каким бы чудовищем он ни был, все же есть надежда! Гитлер всего лишь человек. Он смертен. В один прекрасный день он умрет или его убьют. Возможно, завтра, возможно, через тридцать лет, но он умрет! Он контролирует лишь малую часть мира. И хотя сейчас кажется непобедимым, ему еще предстоит столкнуться с Россией. Британия по-прежнему сопротивляется. Еще есть Америка, и если американцы решат повернуть свое производство и людей на войну, ни одна страна, даже гитлеровская Германия, не сможет им долго противостоять! Так что, как видишь, даже в этот мрачный период жизни остается лучик надежды.
Магда задумчиво кивнула. Слова Гленна соответствовали ее собственным чувствам — она никогда не переставала надеяться на лучшее.
— Говорю же тебе, Расалом живет за счет человеческой деградации, черпает силы из страха и унижения. А за всю историю человечества никогда еще этого добра не было так много, как в современной Восточной Европе. До тех пор пока рукоять находится в земле, Расалом не только не может выйти оттуда, но и изолирован от внешней среды. Убери рукоять — и туда хлынет поток, весь поток отрицательной энергии от всех смертей, несчастий и массовых казней в Бухенвальде, Дахау, Освенциме и прочих концлагерях, все ужасы современной войны. А он будет впитывать их как губка — ведь для него это грандиозный пир — и станет невероятно, чудовищно силен! Могущество его разрастется до немыслимых размеров! Но этим он не ограничится. Он захочет большего. Он быстренько обежит весь мир, уничтожая глав государств, сея смуту в правительствах и превращая народы в запуганную толпу. Какая армия сможет устоять перед легионами ходячих мертвецов? И тогда надо всем воцарится хаос. И начнется настоящий кошмар. Ничто не может быть хуже Гитлера, говоришь? А представь, что вся планета превратится в огромный концентрационный лагерь!