Кэмпфферу не терпелось поскорей начать. Он позволит Железной гвардии собирать первых «гостей» любым угодным им способом, а сам займется разработкой завода. Как только дело пойдет на лад, большую часть времени придется посвятить обучению румын проверенным СС методам борьбы с нежелательными элементами.
Сворачивая карту, он подсчитывал огромные прибыли, которые должен был принести лагерь. А главное — придумывал, каким образом присвоить себе львиную их часть. Первым делом он отберет у заключенных кольца, часы, драгоценности. Позднее — золотые коронки и женские волосы. Все коменданты лагерей в Германии и Польше обогатились, и Кэмпффер не собирался быть исключением.
Дальше — больше. В ближайшем будущем, когда лагерная машина заработает как хорошо отлаженный механизм, наверняка появится возможность поставлять румынским предприятиям рабочую силу — самых крепких и здоровых заключенных. В других лагерях это используется весьма широко и приносит немалую выгоду. Наверняка можно будет задействовать большое количество заключенных, особенно после начала операции «Барбаросса». Румынская армия войдет в Россию вместе с войсками вермахта, и, таким образом, румынские заводы и фабрики будут остро нуждаться в рабочей силе. А положенная заключенным зарплата пойдет, естественно, в карман коменданта лагеря.
Он знал, как это делается. Комендант Освенцима Гесс научил его. Не часто человеку предоставляют возможность послужить родине, улучшить генетический баланс человеческой расы и одновременно обогатиться. Майору повезло…
Если не считать этого чертова замка. Ну, в конце концов и эта проблема, кажется, решена. Если ничего не изменится, он может уехать утром и доложить в Берлин об успешном завершении операции. Он сообщит, что по прибытии сюда потерял в первую ночь двух солдат, прежде чем смог провести карательную акцию. После нее смертей больше не было. О том, почему прекратились убийства, он, конечно, умолчит, но даст понять, кому принадлежат лавры. Три ночи прошли спокойно, вся вина ляжет на этого мужлана Ворманна. Но к тому времени он, Кэмпффер, будет уже целиком занят строительством лагеря в Плоешти. И на выручку Ворманну придется посылать кого-то другого.
Магду разбудил стук в дверь и голос Лидии. Она сказала, что ужин готов. Чтобы проснуться окончательно, девушка умылась холодной водой. Но есть совсем не хотелось. Сказывалось напряжение. Кусок в горло не лез.
Магда подошла к окну. Слева на горизонте еще было немного света, а перевал поглотила тьма. В замок пришла ночь, но электричество еще не включили. Лишь кое-где в окнах горел свет, в комнате отца тоже. Но пока замок еще не походил на дешевый балаган, как выразился Гленн прошлой ночью.
Интересно, где сейчас Гленн? В столовой или же там его нет? Думает ли о ней? Может быть, ждет ее? Или для него главное — еда? Не важно. Все равно она не может увидеться с ним. Достаточно ему посмотреть ей в глаза, и он поймет, что она затевает, и постарается помешать ей.
Магда попыталась сосредоточить мысли на замке. Ну почему она все время думает о Гленне? Разве он не может сам о себе позаботиться? Нужно думать об отце и о том, что ей предстоит сделать сегодня ночью.
Однако мысли упрямо возвращались к этому рыжеволосому мужчине. Он ей даже приснился. Деталей Магда не помнила, но осталось ощущение чего-то теплого, сексуального. Что это с ней? Никто еще не вызывал в ней подобных чувств. Конечно, за ней и прежде ухаживали молодые люди, ей это льстило, некоторые даже нравились, но не больше. Даже Михаил… она никогда не хотела его.
Вот оно: Магда с изумлением осознала, что хочет Гленна, хочет, чтобы он был рядом, чтобы волновал ее…
Да это же абсурд! Она ведет себя как простушка с фермы после встречи с первым в ее жизни сладкоречивым мужчиной из большого города. Нет, она не может позволить себе влюбиться в Гленна, да и в любого другого мужчину тоже. Не может до тех пор, пока отец будет нуждаться в ее уходе. Тем более сейчас, когда он заперт в замке вместе с немцами и этой тварью. Отец — главное в ее жизни. Кроме нее, у него никого нет, и она ни за что не бросит его.
Ах, но Гленн… Жаль, что на свете мало таких мужчин… Он по достоинству оценил ее, дал понять, что ей есть чем гордиться. Она больше не чувствовала себя книжным червем, неудачницей, как о ней говорили, и могла разговаривать с ним совершенно непринужденно.
Уже перевалило за десять, когда Магда покинула корчму. Из окна она видела, как Гленн спустился по тропинке и занял наблюдательный пост в кустах на краю рва. Повременив немного, убедившись, что он не вернется, девушка повязала платок, взяла фонарик и вышла из комнаты. Никем не замеченная, она спустилась по лестнице и, пройдя холл, исчезла в темноте.