Глава 23
Замок
Пятница, 2 мая
07 ч 32 мин
Магда ждала у ворот замка, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Несмотря на ясное солнечное утро, ей было холодно. Леденящее душу ощущение зла выплеснулось за стены замка и, казалось, начало заполнять перевал. Ночью оно преследовало Магду почти до самой воды, а сейчас, утром, нахлынуло, едва она ступила на мост.
Высокие деревянные ворота были распахнуты настежь и открывали короткий арочный проход, напоминавший туннель. Магда переводила взгляд от входа в башню, откуда должен был появиться отец, на открытый вход в подвал, расположенный прямо напротив главных ворот. Там группа солдат разбирала стену. Если вчера они работали не спеша, почти лениво, то сегодня двигались очень быстро, как-то судорожно. Как сумасшедшие, насмерть перепуганные сумасшедшие.
Почему они не уйдут отсюда, думала девушка. Она никак не могла понять, что заставляет их оставаться здесь день за днем, каждую ночь теряя людей. Это казалось совершенно бессмысленным.
Магда сильно тревожилась за отца. Что они сделали с ним, обнаружив тела несостоявшихся насильников? На подходе к мосту ей вдруг пришла в голову ужасная мысль — а вдруг они его расстреляли? Но страх рассеялся, когда часовой у ворот на ее просьбу увидеть отца согласно кивнул и быстро пошел к башне. И вот теперь, когда она немного успокоилась, в голову полезли разные мысли.
Утром Магда проснулась от тупой боли в колене и голодного писка птенцов за окном. Она лежала в постели, одетая и укрытая покрывалом. Прошлой ночью она была совершенно беззащитна, и Гленн мог легко воспользоваться ее состоянием. Но он не сделал этого, хотя понимал, что девушка сама хочет близости.
Магда вся внутренне сжалась, вспомнив вчерашнее, изумленная собственным бесстыдством. К счастью, Гленн оттолкнул ее… нет, не оттолкнул — просто заколебался. Размышляя об этом, она и радовалась, и огорчалась. Хорошо, что он ничего себе не позволил, но слишком уж легко преодолел соблазн. И ей обидно. Но почему? Она никогда не считала себя сексапильной. Однако сейчас где-то в дальних уголках мозга копошилась гнусная мыслишка, что как женщине ей, видимо, чего-то недостает.
А может быть, она тут ни при чем. Может, Гленн голубой и его больше привлекают мужчины! Впрочем, Магда хорошо понимала, что это не так. При одном лишь воспоминании об их единственном поцелуе ее бросало в жар.
И все равно он отверг ее. А если бы не отверг? Как смогла бы она сегодня смотреть ему в глаза? Униженная сознанием собственной распущенности, Магда избегала его, лишая таким образом себя удовольствия общения с ним. А она так этого жаждала!
Прошлой ночью на нее явно что-то нашло. Такое никогда больше не повторится. Просто она очень устала и физически, и морально. Нападение эсэсовцев, встреча с Моласаром, грубость отца — было от чего помутиться рассудку. Это не она, Магда Куза, лежала прошлой ночью с Гленном в постели, а кто-то другой, совершенно ей незнакомый. Нет, ничего подобного она впредь не допустит.
Как хотелось ей постучаться к нему, когда утром, прихрамывая от боли в колене, она проходила мимо его комнаты, поблагодарить за помощь, извиниться за свое поведение. Но в комнате было тихо, Гленн, видимо, еще спал, и Магда не стала его будить.
Девушка пошла прямо в замок. Она хотела убедиться, что с отцом все в порядке, но еще больше — высказать свою обиду. Пусть знает, что он не имел права так ее оскорбить и что теперь она, возможно, воспользуется его советом и покинет перевал. Последнее, конечно, было пустой угрозой, но ей хотелось причинить ему ответную боль, заставить понять свою ошибку и хотя бы извиниться. Девушка тщательно все продумала, что именно скажет, каким тоном, и была готова к разговору.
Наконец она увидела, как немец катит коляску отца. Стоило ей увидеть его, как обида и боль исчезли бесследно. Вид у него был ужасный. Казалось, он состарился лет на двадцать и выглядел еще более слабым, если вообще это было возможно.
На его долю выпали нечеловеческие страдания. Противостоять своим соотечественникам, своей болезни, а теперь еще и немецкой армии. Не может же она пополнить ряды его противников. Солдат оказался вежливее того, что привозил отца накануне. Он довез отца до Магды, передал ей коляску и лишь тогда ушел. Девушка молча повезла отца через мост. Но не прошли они и двенадцати футов, как отец поднял руку.
— Остановись, Магда.
— Что случилось?
Девушке не хотелось задерживаться, здесь еще ощущалось исходящее от замка зло. Но отец, казалось, этого не замечал.