— Почему вы вошли без приглашения в номер? — спросил он.
— Я постучала, никто не ответил. Тогда я толкнула дверь, она оказалась незапертой. Но все равно прошу прощения. Срочно нужна ваша помощь.
— В чем дело?
— Привезли пианино, его надо выгрузить из машины и занести в замок.
— Пианино? — изумился он. — Ничего не пойму, зачем тут пианино?
— Я так полагаю по своей наивности, чтобы играть, — ответила Мария. — Ваш отец заказал его. Прошу вас, пойдемте со мной, нужно помочь выгрузить инструмент, шофер хочет уехать как можно скорей.
— Я хочу спать, а не выгружать ваше пианино, — раздраженно проговорил Антон.
— Потом доспите. Это ненадолго. Все мужчины уже там, ждут только вас. Оно тяжелое.
— Да никуда я не пойду, что вы ко мне пристали! Я вам не грузчик!
Мария почувствовала, что вот-вот взорвется от ярости.
— Хорошо, оставайтесь тут, вместо вас пусть выгружает ваш отец со своим больным сердцем. Приятного отдыха!
Мария выскочила из номера, хлопнув дверью. Ну и сынок у Феликса, даже не понятно, как он мог родиться у такого человека. Она услышала грузные шаги за спиной, но не стала оборачиваться.
— Мария Анатольевна, подождите. — Антон, тяжело дыша, поравнялся с ней. — Куда идти?
— Машина стоит перед входом в замок, — проинформировала она.
Мария постучалась в номер Николая, услышала разрешение войти, отворила дверь. Николай сидел на кровати, его глаза были устремлены на небольшую книжицу, которую он держал в руке. Она присмотрелась, это был Евангелие. Любопытно, он еще что-нибудь читает, подумала она.
— Николая Феликсович, могу я обратиться к вам с просьбой? — Почему-то она вдруг почувствовала робость по отношению к этому человеку.
— Разумеется, Мария Анатольевна. Я вас слушаю.
— Только что в замок привезли пианино, оно сейчас в машине, надо его выгрузить, — сообщила она. Мария увидела, что эта новость не понравилась ему, губы Николая сжались, а глаза стали жесткими.
— Я не знал, что должны были доставить пианино, — сказал он.
— А это что-то бы изменило в ваших планах?
— Возможно, — едва слышно пробормотал он. — Это отец заказал?
— Да, — подтвердила Мария.
— Когда надо идти выгружать?
— Прямо сейчас.
Николай положил Евангелие на тумбочку и быстро встал.
— Я иду. Господи, помоги мне выдержать это испытание, — произнес он тихо, но отчетливо.
Мария хорошо разобрала его обращение к Богу. Может, не стоило идти к нему с этой просьбой, подумала она. Но что теперь говорить.
Выгрузка пианино прошла не без осложнений. Новоявленные грузчики едва не уронили его, когда спускали из кузова на землю. Руководить процессом стал Ростислав, и это спасло инструмент, в последний миг его все-таки удержали. А затем медленно покатили в замок. И едва фортепиано выволокли из машины, она тут же сорвалась с места и выехала из ворот.
— Отец, куда будем ставить пианино? — спросил Ростислав.
— В каминный зал, — ответил Каманин.
Мужчины вкатили пианино в каминный зал и поставили у свободной стены.
— Коля, опробуй звучание инструмента, — попросил Каманин. — Меня уверяли, что эта отличная марка, звучит великолепно. Садись, сыграй что-нибудь.
Николай покачал головой.
— Я не могу, — ответил он.
— Что значит, не можешь? Ты — музыкант, — возразил отец.
— Я не музыкант, я послушник.
— Так для чего же я заказал инструмент? Чтобы ты играл. Я хочу слышать живой звук. В нашем мире все меньше становится живого, естественного.
— Я не могу играть, — настаивал Николай.
— Получается, мы напрасно мучились с выгрузкой, — возмущенно произнес Антон. — Я чуть концы не отдал, а он играть не желает. Пусть немедленно садится и музицирует, черт возьми!
— Извините, я не могу. Я обет дал.
— Кому? — спросил Каманин.
Сын удивленно взглянул на отца.
— Богу.
— Ладно, оставим пока все как есть. Коля, я бы хотел с тобой поговорить. Ты не возражаешь.
— Нет.
— Тогда пройдем в библиотеку. А вы нас не ждите, возможно, нам предстоит долгое общение.
25
Библиотека располагалась по соседству с каминным залом. Она была небольшой, по периметру стен стояли застекленные полки с книгами, преимущественно на польском языке, оставшиеся от прежних владельцев замка.
Каманин занял место за старинным письменным столом.