— Как идет подготовка к большому приему? Маркиза довольна?
У Фрэнсиса вытянулось лицо.
— Честно говоря, нет, — ответил он. — Никто из дам французского королевского двора не собирается встречаться с ней. Они говорят, что ее репутация…
— Итак, король Франциск один?
— Он здесь с королем Наварры и другими знатными людьми, но без особ женского пола.
— И это сильно задело миледи?
Фрэнсис рассмеялся.
— Клянусь Богом, нет. Она настолько сильна, что я сомневаюсь, может ли что-либо встревожить ее.
Захарий подумал: «Как плохо ты знаешь ее: ты живешь с ней бок о бок, каждый день видишь ее, когда бываешь при дворе, и тем не менее не имеешь понятия, что происходит перед твоими глазами. Один смешок, хлопок руками — и ты введен в заблуждение».
Однако вслух он уклончиво сказал:
— Но женщины всегда скрытны и загадочны.
Фрэнсис улыбнулся и спросил:
— Как поживает ваша жена?
— Она растит ребенка. И опять ходит с животом, похожим… — Тут Захарий поискал слово. — …На бутон розы.
Эта фраза напомнила Фрэнсису о неприятном, он глубоко вздохнул и сказал:
— Как бы я хотел, чтобы и моя Роза расцвела так же.
— Я уверен, что скоро так и случится, — сказал Захарий, — но я на всякий случай загляну в древние карты ради вас перед тем, как уеду из Кале. Я всегда хотел сделать это.
К его удивлению, Фрэнсис спросил:
— Почему? Почему именно для меня? Это из-за поместья Саттон?
Захарий заколебался и этим мгновенно выдал себя.
— Оно проклято, не так ли? — продолжал Фрэнсис. Он дотронулся рукой до амулетов, которые носил под рубашкой.
— Да, да, — ответил Захарий, отворачивая голову. — Это — зловещая земля.
— И ничего нельзя сделать?
— Когда моя маленькая помощница — моя дочь — станет постарше, мы попытаемся изгнать злых духов.
— Ваша дочь?
— Да. Она — великий чародей. Я не смею сказать больше ничего и умоляю вас держать язык за зубами, иначе ее объявят ведьмой. — Казалось, это слово вырвалось у него помимо воли. — Но она — всего лишь двухлетний ребенок, — продолжал Захарий. — Ее тело еще не может выдержать такой бешеной атаки. Я должен дождаться, когда луна начнет свой таинственный цикл внутри нее. Тогда ее власть станет наивысшей.
Фрэнсис таращил на него глаза.
— Но, может быть, пройдет еще лет десять, а то и больше.
— Да. Но слушайте меня — никогда не снимайте с себя амулет моей матери и заговоренный камень Жиля. Они имеют громадную силу.
— Разве я в опасности?
— Они защитят вас до тех пор, пока Сапфира наберет силу. А теперь больше не волнуйтесь. Будет сделано все, чтобы противостоять проклятию. Думайте о ребенке, который должен появиться. Это лучше.
И Захарий подошел к маленькому деревянному сундучку, который не выпускал из рук во время любых странствий, открыл его, вынул две бутылочки с жидкостью, которую он приготовил маркизе.
— Что это?
— Я это дал вашей сестре, леди Деннис, и разве она не родила сына?
В изумлении Фрэнсис покачал головой:
— Доктор Захарий, вы — всемогущий!
Знакомая ухмылка бесенка появилась на лице Говарда.
— Едва ли. Я думаю, ваш шурин, Уолтер, тоже неплохо играл свою роль. Придется постараться и вам.
Фрэнсис улыбнулся.
— Вы опекаете меня, сэр? Ручаюсь, едва ли вы намного старше меня.
— Возможно, лет на шесть, но я мудрее.
— Хорошо, Мафусаил, — ответил Фрэнсис, — поручение, с которым я пришел от Его Светлости, состоит в следующем… Вы хотите, чтобы я передал его теми же словами, которыми оно было сказано?
— Да.
— Скажите, что сыну Томаса Говарда не следует на прием надевать свой страшный плащ, и пусть он по своим волосам пройдется расческой.
Захарий кивнул.
— Передайте Его Светлости, что от плаща я с неохотой, но откажусь, а вот с прической неизбежны затруднения. В редких случаях, когда моя жена предпринимает на них атаку, она достигает незначительного успеха. Кроме того, у меня нет расчески.
— Я не предлагаю вам взаймы мою: слуга принесет вам новую, — сказал Фрэнсис.
Уже стемнело к тому времени, когда Захарий вышел из башни Бошамп и направился по булыжной мостовой этой необычной цитадели — обнесенной стеной и, очевидно, неприступной крепости — города Кале. Он никогда в жизни не видел ничего подобного. С внутренней стороны громадного внешнего вала бастионов и башен ряд за рядом располагались узкие улочки, вдоль которых стояли дома, церкви, магазины, ратуша, казначейство, большой рынок, замок и обычное скопление постоялых дворов и публичных домов. И все это было обрамлено мощным каменным укреплением. Захарий с изумлением глядел на все вокруг, медленно проезжая на коне в сторону ратуши на торговой площади, где располагалась резиденция Генриха VIII и должен был состояться прием.