Но дело, конечно, было не в Кресси.
Ветер усиливался.
— О чем таком ты жалеешь, что не идет у тебя из головы? — Кресси спросила просто, будто между делом.
Винсент не нашелся, что ответить, просто смотрел пораженно в ее игривое лицо. Она точно поинтересовалась у него о любимой песне, и не понимала, почему он не отвечает.
— У всех есть такие мысли. — Она выбросила окурок за борт. — Я просто любопытствую.
Винсент так же поступил со своей сигаретой: щелчком отправил ее в море.
— Становится холодно.
— Тогда идем в мою каюту. — И это Кресси тоже сказала легко и естественно.
Обуви Кресси не носила, и ее ноги оставляли на темной палубе влажные следы. Винсент смотрел на каждый, переводя взгляд, только когда впереди появлялся следующий отпечаток. Он не мог отвести глаз, точно зачарованный.
В каюте царил мрак, и Кресси вполголоса ругалась, не в силах зажечь свет. Винсент не видел даже смутной тени, однако рискнул сделать несколько шагов, вытянув перед собой руки на манер лунатика. Мог бы подсветить своим телефоном, подумал он запоздало — вправду, мог бы, если б прихватил его с собой. Остров Картера не дружил с технологиями нового века, как писали в газетах. Что касалось работы, Винсент полагался на свой старомодный фотоаппарат. Когда-то, еще в студенческие годы, ему пришла блажь делать фото на ретро технике — что обеспечило ему самый запоминающийся и расхваленный диплом на курсе. Но тогда Винсент и представить не мог, как через годы возблагодарит себя за ту юношескую причуду. Теперь давний каприз мог стать его спасением.
Корабль содрогнулся, и Винсент потерял равновесие. В попытке ухватиться хоть за что-то он почти рухнул на Кресси, но ее обжигающий рот, прижавшийся к его губам, заставил Винсента забыть обо всем.
О многом, по крайней мере. И надолго.
Я должен казаться ей холоднее трупа, подумал он — несколько озадаченно, уже вжимаясь лбом в ее грудь, пышущую лихорадочным жаром. Пока ее рука пробиралась под его ремень.
Тьма так и не рассеялась, и Винсенту остались только три чувства для того, чтобы узнать Кресси ближе: он обнимал ее за талию, чувствовал на языке вкус ее кожи, слышал ее жаркое дыхание… и не искаженный смущением голос.
У нее оказалось самое горячее и безжалостно жадное лоно, что ему доводилось пробовать на своем веку — а Винсент жил не монахом, хоть у него редко возникали сердечные привязанности. Требовательная и ненасытная, Кресси держала его в плену своих бедер, пока Винсент не вырубился от усталости после очередного оргазма. Он с трудом мог вспомнить — на ней или под ней?
Наутро он чувствовал себя измотанным, точно Кресси, как вампирша, выпила из него половину всей крови.
В каюте стало ненамного светлее, и одеваться Винсенту пришлось наощупь. Рубашку, чтобы не перепутать пуговицы, он застегивал, уже поднявшись на палубу. По крайней мере, ветер смягчился. Воздух немного потеплел. Земля приближалась.
Винсент попробовал окинуть взглядом остров Картера. По статьям, что публиковала родная Винсенту газета «Виллермур дейли», сюда его и пославшая, можно было судить, что жить на острове способны только те, кого не смущало вернуться в восемнадцатый век, если не раньше. Однако ж Реджи Дайер провел ради своего репортажа на острове целые выходные — и ничего с ним не случилось. Винсент заставил себя поверить, что свербящий затылок на сей раз обманывает его.
Винсент не ел почти сутки, но на корабле, где предощущение тошноты всегда бродило где-то рядом, он и не испытывал голода. Только когда судно пристало к берегу, он рискнул сжевать яблоко, игнорируя отсутствие аппетита.
Команда выгружала из трюмов какие-то ящики, забитые и опечатанные так плотно, точно нечто могло вырваться изнутри них. Точно нечто в их бессветных недрах могло желать этого: дубленые ремни крест-накрест и внахлест опоясывали каждый. Толстые шляпки крупных гвоздей смутно поблескивали в рассеянных утренних лучах. Винсента, бродящего по палубе, матросы не замечали.
На песчаном береге у пирса собралась группка людей. Винсент щурился, пытаясь рассмотреть их. На всех была одежда без рукавов, вроде того жакета, что носила Кресси, но серого цвета и — это Винсент мог сказать на расстоянии — из куда более дешевой ткани, судя по тому, как грубо хлопали на ветру полы. Лица их ниже глаз скрывали белые шарфы, и концы их трепетали под затылками, точно крылья стрижа.
Что же сама Кресси? Она прошла мимо Винсента, и на мгновение ему показалось, что она готова сделать вид, будто они не знакомы.
Однако она обернулась и с улыбкой помахала ему рукой, прежде чем спуститься по трапу.