Граф рассмеялся, продолжая уверенно вести меня, и ответил:
— Я родился и вырос в Алисоне, здесь мои владения и семья, а Повелители Рока для меня — всего-навсего далекие родственники. Я не видел никого из них, кроме Новора, который приехал уже после того, как моя мать умерла при родах.
— Извини.
— Ничего страшного. Я никогда ее не видел. Как и отца…
— Вот как? А с ним что произошло?
— Его убил Новор. За то, что он похитил и изнасиловал мою мать.
— Ох…
Я внимательно посмотрела на этого юношу, так спокойно рассуждающего о смерти матери и убийстве отца. Ни один мускул не выдал ни капли скорби.
— Вы удивлены, что я так холодно об этом говорю, миледи?
— Простите, я не могу осуждать вас…
— Мне все равно. Это случилось давно и нам этого уже не исправить. Мать ошиблась дважды: она не должна была забеременеть и не должна была умереть при родах. Она должна была дождаться Новора. Отец… Я не могу его ненавидеть, но понимаю, за что его убил дядя. Старая, грустная история, о том, как несколько ошибок бросили в омут жизни маленького ребенка, который не имел права не только владеть титулом графа и собственным замком, но и даже просто родиться и жить в Алисоне. А сейчас я — вассал Наместника Востока, танцую с сестрой будущего Наместника Севера на балу и будущего Советника Императора… Кто в это мог поверить месяц назад?
— Да уж, — согласилась я и добавила. — Месяц назад история вышей жизни была гораздо менее сказочной, чем то, что происходит сейчас.
Музыка закончилась, и граф проводил меня на место, где мы стояли.
— Так значит, вы привезли герцогу письмо, Пурир? — сразу взял быка за рога Олок.
— Да, от графа Болута. А что?
— Что-то серьезное?
— Не знаю, — пожал плечами юноша. — Я его не читал.
Олок улыбнулся:
— Ну, я думал…
— Я понял, что вы думали. Я не знаю, о чем мог бы писать Болут. Со мной он не делился мыслями по поводу Севера. Но он разговаривал с Императором на эту тему. Без меня.
И тут мне, наконец, удалось встретиться взглядом с Дароном див Пимобатом. Не скажу, что это было трудно — я как минимум на половину головы возвышалась над подавляющим количеством присутствующих, но Наместник не торопился смотреть в мою сторону. Увидев меня, Дарон благосклонно кивнул и поманил к себе. Я показала глазами на троицу мужчин рядом: а этих куда? Герцог поманил к себе еще энергичней: мол, быстрее.
— Господа, нас зовет Наместник!
— А? Пойдем, не надо заставлять его ждать, — засуетился Олок, снова расплываясь в своей мечтательной улыбке, и я предостерегающе положила руку ему на плечо.
Граф оглянулся на меня, опомнился, и спрятал улыбку.
— Господа, дамы, я несказанно рад, что вы все-таки посетили мой скромный бал, — холодно приветствовал нас Дарон, сидя с бокалом в руке. — Что помешало вам явиться вчера, как было оговорено в приглашениях?
— Занятость, мой герцог. У меня в замке полсотни мальчишек, учащихся, с какой стороны браться за оружие и всего два десятка человек, которые знают, как держать строй. Пятнадцать из которых я был вынужден взять с собой в Пим.
— Занятость!? — прошипел герцог в бешенстве, и начал вставать. — Ты, с-с-с… — в локоть Дарона вцепилась жена, напоминая о приличиях, и он сел обратно. — Ладно, с вами потом. Можете сесть вон там. А вы, господа? — Наместник повернулся к Пуриру и Новору. — Представьтесь, я вас не знаю.
Пока рокроманцы представлялись, мы прошли к самому дальнему краю стола, под мрачными взглядами домочадцев Дарона. Особенно мрачна была Силена. Еще бы: Соура с нами не было, это она уже поняла. Но почему остальные смотрели на нас как на злодеев. Дочь Дарона не смотрела, но зато выглядела так, будто ее макнули в грязь и выставили на всеобщее обозрение.
Усевшись, Олок прошептал мне:
— У меня такое ощущение, что меня раз пять взглядами убили. Не к добру.
* Что-то мы не так сделали. Вопрос — что? * ответила я.
* Может быть… Опоздали? * попытался пошутить граф.
* Не похоже, что им весело.
* Да уж. В чем проблема — не пойму.
Дарон тем временем читал письмо, переданное ему Пуриром, и мрачнел все больше и больше. Наконец, он оторвался от бумаги, свернул ее и воззрился на юношу:
— Я подумаю над ответом на письмо графа Болута. А вы пока присоединяйтесь к нашему… хм… веселью, — он кивнул на места за столом, еще остающиеся свободными. — Садитесь поближе ко мне.
Пурир нахмурился:
— Но милорд, граф Болут сказал, что вы ответите сразу же.
Нахмурился и Дарон:
— Сядьте, граф. Я должен подумать, как культурно написать отказ на просьбу Белого наронта. Не находите, что это занятие не самое простое?