- Деньги давай, вор, - повторил Амбар.
- У меня нет денег.
- Любовь давай, - с издёвкой сказал он.
Лиана отшатнулась. Она хотела позвать Мрака, но вспомнила, что его больше нет. И от этого было ещё больнее.
- Амбар, ты что, - прошептала она.
Но урлаки были за Амбара, а защитить некому. Лиана попыталась высвободиться, но силы оказались неравны. Он потащил её в туалет, который не выгребали с начала стройки и который прочно оккупировали осы и оводы. Лиана понимала, что сейчас произойдёт и не верила в это.
Амбар изобразил губами поцелуйчики и сказал:
- Кадриль.
- Амбар, будь троллем, Мрак умер.
- Ты воруй, а я будь тролль. Ты не тролль.
Когда Амбар прикоснулся к её кофточке, Лиана взбесилась. Она не могла позволить это спустя пару часов после того, как Мрака не стало. Просто не могла. Она вцепилась ему в лицо. Это Абара взбесило. Он ударил Лиану о стенку туалета.
- Деньги давай, сука, - прошипел он и вцепился ей в горло.
Если б кто знал, как ненавидел в этот момент Лиану Амбар. Он готов бы не просто взять силой любовь, как плату за все мучения и бессонные ночи, он готов был сжать её горло так, чтобы оно хрустуло, он готов был утопить её в этой яме, он готов был отрезать ей по одному пальцу, пока Лиана ни отдаст всё, что они украли у него и его сына. Он готов был её растерзать голыми руками прямо здесь, если она ни вернёт всё, что они ему должны.
Амбар сжимал горло Лианы сильнее и сильнее. Она, хватая воздух, поняла, что деваться некуда и, случайно в заднем кармане нащупала нож. Лиана нажала кнопку и воткнула его в живот Амбару. Но его руки не ослабли. Он не заметил, что у него вываливаются кишки. Он со злостью сжимал горло Лианы. Перекошенное ненавистью лицо Амбара с огромными кудрявыми бровями было последним, что видела Лиана в своей жизни. Перекошенное отчаеньем и болью с красными от бессонной ночи глазами лицо Лианы было последним, что видел Амбар в своей жизни.
Русалка не плакала. Она думала, что сегодня ей предстоит главный бой жизни. У неё были миллионы, которые, отчасти, достались ей благодаря случаю и глупости главы, но в общем, законные и заслуженные. Если бы у неё не было миллионов никогда, она бы, наверное, отправилась в одно из своих обычных путешествий - купила бы где-то что-то дешевле и продала бы дороже. Но у неё были миллионы, которые сегодня так просто от неё уплыли, поэтому Русалка хотела быстрых и больших денег любой ценой. Она чувствовала себя обманутой и обкраденной. Как будто столкнулась с мошенниками. Но если после встречи с обычными мошенниками ты спешишь в Проверочную, то после встречи с мошенником, который возглавляет Проверочную, идти некуда. Оставалось одно - забыть, что есть Замок, город Трепангов и тролли. Жить, как она всегда и жила, русалкой. Пускаться в авантюры, зарабатывать деньги, не обращая внимания ни на законы суши, ни на законы моря. И не надо идти и просить помилования. Никогда нельзя унижаться, тем более, если тебя уже унизили. Надо просто сделать другой паспорт, забрать все деньги, которые она не успела кинуть в банк и облюбовать другое гнёздышко. Это было не её воровство, и не ей за него отвечать.
Русалка была полурыбой, она прекрасно знала, как надо вести себя с акулами. Нужно выбросить в море кусок свиной туши. Они приплывут на кровь. Накинуть сеть. Главное, чтобы сеть акулы не порвали, потом прицепить к буксиру. Ловить сразу много не надо, иначе они могут опрокинуть аквачелнок. Если опрокинут, можно остаться с ними один на один. Тогда надо бить копьём по носам или хвастам. Акулы трусливы и боятся, когда их бьют по носам. В случае, если они опрокинут аквачелнок, надо залезть на выступы машины. Так, чтобы они не достали, потом акулы уплывут, можно вырулить и поехать домой. Хотя, сеть они рвут редко, а челноки опрокидывают и того реже.
ни инструктировала себя Русалка, только она подъехала к голубой черте, той самой, которой всегда сторонились и рыбы и тролли, у неё быстро забилось сердце и затряслись прожилки. Русалка перекрестилась. Она понимала, что бога-русалки не существует, но ей бы хотелось, чтобы он существовал. Тогда она бы попросила его выбраться живой. Русалка кинула свиную голову и приготовилась бросить сеть. Когда она увидела треугольные плавники, горизонт поплыл. Но Русалка взяла себя в руки. Аквачелнок сильно трясло. Акул приплыло много и, видимо, они дрались из-за куска плоти. Русалка взяла в руки сеть и... плюхнулась в море. Она увидела огромную пасть с длинными зубами. Дальше... дальше она уже не видела, не слышала и не чувствовала, потому что в её кровь хлынуло столько адриналина, что сердце, получив этот гигантский заряд, перегрелось, как старый, трёхсотлетний мотор и разорвалось прямо в груди. И Русалку уже не могло интересовать, что через два часа погранцы выловят её голову и измученную акулу, запутавшуюся в сетях. Голову и паспорт отвезут в морг, акулу разделают и продадут так дорого, что один погранец отправит сына учиться в столицу, а другой купит своей матери так много лекарств, что ей, как минимум, месяца три не придётся грызть диван. Русалку это уже не могло интересовать, ибо, как она появилась из ниоткуда, из большой икринки, возникшей то ли в результате какого-то научного эксперимента, то ли из-за стрнанного компьютерного сбоя вселенной, то ли как случайная мутация случайно появившегося и закономерно исчезающего тупикового вида, так и ушла в никуда, в небытие, в мир, который за жизнью, и которого, по повериям всех русалок, нет, в море, из которого, как учит теория Дарвина, появилась жизнь и в котором, как учит практика, ничему разумному существовать невозможно, в море, в котором есть абсолютная свобода и нет ни одного закона, в розовую пену собственной крови, собственного адреналина и собственной безуспешной борьбы за выживание. И, если бы сердце русалки так скорополительно ни взорвалось, если бы у неё было десять минут оглянуться и вспомнить свою жизнь, она бы не увидела массу строек, запущенных ей, она бы не увидела торговые пути и новинки, которые она несла от одного городка к другому, она бы не ощутила себя катализатором цевилизации, не разглядела бы юношей, томно вздыхающих и украдкой ждущих, когда прекрасная морская фея вынырнет с сундуком сокровищ. Она бы не услышала завистливый шёпот женщин, которые хотели бы иметь вечно упругую, открытую любому взору грудь, взгляд стремительный и дерзкий, шею, несущую миллионы жемчужн. Русалка бы не вспомнила о прекрасных морских корралах, причудливых рыбах, трусливых ракообразных, о мире моря, который был для неё обыденностью и пугающе неизведанным для сухопутных троллей. Нет, оглянувшись назад, Русалка увидела бы бескрайний океан, наполненный простыми безмозглыми рыбами, которым, в силу их природы, нет до неё дела. И увидела бы сложный, полный условностей мир троллей, которым, в силу её природы нет до неё дела. И хорошо, что она умерла мгновенно от разрыва сердца, потому что никогда бы не смогла осознать, кем она была и что сделала.