— Получили место, мисс? — по-приятельски спросил извозчик.
— Похоже, что получила, — ответила Маргарет.
Она оглянулась на замок. На лужайке никого не было, но ближе к изгороди промелькнул силуэт женщины. Промелькнул всего на секунду и скрылся в зарослях лавра, расположенных параллельно изгороди. Наверное там, в кустах, была тропа, и миссис Бертон воспользовалась ею. Она закрывала лицо руками и задевала плечами кусты. Удивленная Маргарет услышала приглушенные рыдания.
— Это экономка, она немного сумасшедшая, — спокойно пояснил извозчик.
2
Внешность Джорджа Равини была не лишена приятности. С его личной точки зрения, естественно субъективной, он был весьма привлекателен — каштановые курчавые волосы, симпатичные неаполитанские черты лица, рост, осанка. И если к этим естественным достоинствам добавить костюм от лучшего портного с улицы Севиль-Роу, серую шляпу, коричневую трость, на которую рука в замшевой перчатке опиралась, как на рукоять рапиры, сверкающие лаковые башмаки и тончайшие серые шелковые носки, картина становилась полной и великолепной. Величайшим украшением этой картины были кольца счастья. Джордж Равини был подвержен предрассудкам и верил в чары. На его правом мизинце красовались три золотых кольца, каждое с тремя большими бриллиантами. Эти кольца с бриллиантами стали достопримечательностью района Саффрон-Хил.
Как правило, на лице Равини была полунасмешливая, усталая улыбка человека, которого жизнь не могла ничем удивить или озадачить. И действительно, Джордж знал почти все о том, что происходило или должно было произойти в Лондоне. Он появился на свет в крохотном доме Саффрон-Хила, там же расширил свои умственные горизонты и превратился из отпрыска ниществующей семьи, вынужденного спать на одной кровати с дрессированной обезьяной отца, во владельца шикарной квартиры на Лунной улице и хозяина всего здания, в котором была расположена его квартира.
Равини держал значительные суммы в Континентальном банке, имел акции, приносившие доход, значительно превышавший его потребности, а также большую прибыль от двух ночных клубов и игорных домов, не говоря о дополнительных поступлениях из десятка других источников. Слово Равини было законом во всем районе, его указам подчинялись на территории радиусом в милю от площади Фитцрой, ни один главарь грабительской шайки в Лондоне не смел задирать нос без его разрешения — в противном случае смельчак рисковал оказаться в травматологическом отделении местной больницы с порезами.
Равини терпеливо ждал на вокзале Ватерлоо, иногда посматривая на свои золотые наручные часы и наблюдая за потоком пассажиров с видом добродушного хозяина всего окружающего.
На вокзальных часах было 6.15, Равини проверил время по своим часам и стал наблюдать за пассажирами, спешащими с седьмой платформы. Через несколько минут он заметил девушку, поправил галстук, сдвинул шляпу набекрень и поспешил ей навстречу.
Маргарет Белман была слишком погружена в свои мысли, чтобы думать о беззаботном моложавом мужчине, пытавшемся познакомиться с ней, используя обычный метод «Мы с вами где-то встречались». Сказать по правде, визит в замок Лармес взволновал ее настолько, что девушка забыла о существовании назойливого ухажера и о его намерении встретить ее на вокзале.
Джордж Равини остановился и с одобрительной улыбкой ждал ее приближения. Ему нравились похожие на Маргарет стройные девушки, — они носили строгие костюмы, симпатичные чулки и простые маленькие шляпки. Равини снял шляпу, при этом красиво сверкнули бриллианты на его кольцах.
— О! — сказала Маргарет и тоже остановилась.
— Добрый вечер, мисс Белман, — сказал Джордж, ослепительно улыбаясь. — Опять мы встречаемся случайно.
Маргарет пошла дальше, Равини последовал рядом.
— Жаль, что у меня нет здесь машины, я подвез бы вас до дому, — продолжал он. — Я купил новый Роллс, модель 20, замечательная машина. Я на ней мало езжу, предпочитаю ходить пешком от Лунной улицы.
— Сейчас вы идете на Лунную улицу? — спокойно спросила Маргарет.
Но Джорж был человек опытный.
— Мне по пути с вами.
Маргарет остановилась.
— Как вас зовут? — спросила она.
— Смит, Андертон Смит, — быстро ответил он. — А почему вы спрашиваете?
— Потому что я хочу обратиться к первому встречному полицейскому.
Равини, знакомый с таким приемом, добродушно улыбнулся.
— Не будьте маленькой глупой девочкой, — сказал он. — Я не делаю ничего плохого, а вы не хотите, чтобы ваше имя оказалось в газетах. Кроме того, я могу сказать, что мы старые друзья и вы попросили меня проводить вас.