— А вот и железная оса, — мрачно сказал Гарпаг.
— Подожди-ка! — Сергей, прикрывая глаза ладонью, внимательно всматривался вдаль. — По-моему это… Ну, конечно! Патрульный геликоптер! И, кажется, он летит сюда. Считай, что нам повезло. Ужинать будем уже на базе.
Точка, между тем, стремительно приближалась, выросла до размеров мухи, а потом превратилась в серую поджарую стрекозу. Облетев путников по широкому кругу, геликоптер резко снизился и, гоня перед собой песчаные вихри, понесся прямо на них.
— Эге-гей! — большими пальцами вскинутых над головой рук Сергей подавал сигнал посадки. — Вниз! Вниз! Нам нужна помощь!
Черная ревущая тень на мгновение накрыла его, песок больно хлестанул по лицу, забил глаза и рот. Сильно кренясь на правый борт, геликоптер круто развернулся, блеснул на прощание прозрачным нимбом винта и унесся в ту же сторону, откуда прилетел. Силуэт его вскоре растворился в багряных просторах неба, и только звук двигателя, многократно отраженный скалами, некоторое время еще глухо перекатывался где-то у горизонта.
— Странно, — разочарованно сказал Сергей. — Может, нас просто не заметили?
— Заметили. От железной осы невозможно спрятаться.
— Может быть у них на исходе горючее… Или пилот боится зыбучих песков, — сказал Сергей скорее для самого себя, чем для Гарпага.
Где-то в середине девятого дня пути через пустыню, Гарпаг, никогда раньше не обнаруживавший даже признаков колебания или нерешительности, вдруг резко сбавил темп ходьбы. Несколько раз он приостанавливался, словно прислушиваясь к чему-то, подолгу кружил на одном месте и даже возвращался по своему следу обратно.
Выбившийся из сил Сергей присел на горячий обломок скалы и сквозь полуприкрытые веки наблюдал за стариком.
Поиски вскоре увенчались успехом, хотя, судя по всему, Гарпаг вовсе не обрадовался своей находке. Руками вырыв в песке порядочную яму, он присел на корточки и стал внимательно рассматривать то, что находилось на ее дне.
— Что ты там нашел? — крикнул Сергей, однако старик ничего не ответил ему и даже не шевельнулся.
Сильный порыв ветра сорвал с кучи вывороченного песка что-то невесомое, похожее на пучок сухой травы, и швырнул под ноги Сергею.
Но это была вовсе не трава. Это был свалявшийся, пахнущий тлением клок рыжеватой шерсти.
— Кто это? — тихо спросил Сергей, когда Гарпаг, тщательно заровняв яму, вернулся к нему.
— Какой-то кайтак. Я не знаю его имени.
— Отчего он умер?
— От жажды.
— Кайтаки живут у самого побережья. Как он здесь оказался?
— Скоро ты узнаешь все. Осталось три дня.
…Как и предсказывал старый вождь, цели своего путешествия они достигли на двенадцатый день. Последние сутки Гарпаг ничего не пил, отдавал свою воду Сергею, который к этому времени уже едва плелся. Остатки окаменевшей, утратившей съедобность пищи они выбросили еще накануне.
Сердце Сергея бешено заколотилось, когда с вершины очередного бархана он увидел вдали высокую башню и несколько сверкающих куполов — обычное жилье землян на чужих, малоисследованных планетах. Внушительного вида металлическая стена, окружавшая базу, придавала ей сходство с разбойничьим замком.
— Вот мы и пришли, — сказал Гарпаг. — Эту дорогу ты начал как пленник, а заканчиваешь свободным. Сейчас ты встретишь своих братьев. Хотя право есть и на моей стороне, я постараюсь не пользоваться им. Я требую только справедливости. Сейчас ты волен в своих поступках. Захочешь ли ты мне помочь, будет зависеть только от тебя.
Странные, противоречивые чувства испытывал Сергей, приближаясь к ограде базы: радость человека, после долгих скитаний возвращающегося, наконец, в родной и привычный мир, смешивалась с глухим животным страхом дикаря перед сверхъестественной мощью сил, воздвигнувших в пустыне такое громадное сооружение. Только теперь Сергей осознал, насколько глубоки корни, связывающие его с этой планетой. Дважды рожденный, дважды прошедший через великое таинство осознания самого себя, он, так и не став настоящим хейджем, не был уже и землянином в привычном смысле этого слова.
Очень давно Сергею не приходилось открывать никаких дверей, поэтому он несколько мгновений колебался, стараясь припомнить, что же положено делать в таких случаях. Где-то здесь полагалось быть сигнальной кнопке, переговорному устройству, следящей телекамере, однако ничего этого он не смог обнаружить. Испытывая непонятную робость, он осторожно постучал в стальную дверь, на которой песок и ветер уже успели оставить свои неизгладимые следы.
Так прошло не менее часа — Сергей стучал кулаками, локтями, коленями, и все без результата. Гарпаг, сложив руки на груди, с непроницаемым лицом стоял поодаль.
«Неужели я прошел столько километров по степям и пустыням лишь для того, чтоб подохнуть здесь от жажды?» — подумал Сергей. Ему вдруг представилось давно забытое: холодный лимонад в высоком запотевшем стакане, апельсиновый сок со льдом, содовая вода, приятно щиплющая язык и нёбо. Не в силах побороть закипавшую ярость, обиду, злое недоумение, он подхватил увесистый камень — великое множество их валялось вокруг — и заколотил по двери так, словно всерьез собирался их высадить.
— Открывайте! — кричал он. — Открывайте немедленно! Мы нуждаемся в помощи. Вы что там, поумирали все?
Что-то щелкнуло и негромко загудело слева от дверей. Спокойный, равнодушный голос, слегка искаженный усилителем, произнес на языке хейджей:
— Прекратите. Отойдите на десять шагов назад… Так. Теперь изложите вашу просьбу. Можете говорить на своем родном языке, я его отлично понимаю.
— Фу, наконец-то! — Сергей вытер лоб тыльной стороной ладони. При первых же звуках человеческого голоса, такого непохожего на резкую, отрывистую речь аборигенов, злость его мгновенно улетучилась. — Здравствуйте. Хочу представиться — Сергей Коробкин, исследователь-инспектор. А вы, вероятно, Александр Уолкер, руководитель геологоразведывательного отряда «Оникс-2»?
— Нет, — все так же невозмутимо ответил голос. — Я его заместитель Карстенс.
— Так позовите Уолкера!
— Это невозможно. Капитан Уолкер погиб пять лет назад у водопада Висячие Камни на Мутной реке. Какое у вас было дело к нему? — Человека, назвавшегося Карстенсом, похоже, ничуть не волновал тот факт, что на планете, удаленной от Солнечной системы на десятки парсеков, к нему обратился за помощью совершенно незнакомый землянин.
— Повторяю, я исследователь-инспектор Сергей Коробкин. Прибыл сюда со специальным заданием. Вас должны были заранее предупредить об этом.
— Да, припоминаю. Года три назад космический корабль, на котором находился какой-то инспектор, разбился при посадке. Пилот и пассажир погибли.
— Пилот действительно погиб. Но я, как видите, жив.
— В самом деле, на мертвеца вы не похожи.
— Что за чушь вы несете! — разговор этот уже начал раздражать Сергея. — Откройте дверь! Мы умираем от усталости и жажды! Все расспросы потом!
— Уж если вы назвались инспектором, то должны знать инструкцию, регламентирующую правила контакта с внеземными формами разумной жизни. Любой ее представитель может попасть на базу только после прохождения специального карантина.
— Какие еще внеземные формы? — Сергей даже поперхнулся от возмущения. — Это я, по-вашему, внеземная форма?
— А кто же еще? То, что осталось от Сергея Коробкина, я похоронил собственными руками. А вы просто его копия. Причем, не весьма удачная. Тот, кто придал вам этот облик, возможно, видел тело инспектора сразу после катастрофы. Я давно уже перестал чему-либо удивляться. Ваше появление еще не самое большое чудо, которое мне приходилось видеть здесь. Давно известно, что среди косматых есть колдуны, способные творить всякие мрачные фокусы: оживлять мертвецов, принимать облик зверей, копаться в чужой памяти… Но со мной такие штучки не пройдут, и вы прекрасно понимаете почему.
— Хорошо, пусть будет так. Осторожность не самое худшее из человеческих качеств. В конце концов, вы и не должны верить мне на слово. Но ведь меня можно испытать. Аборигены не должны знать того, что знаю я. Задавайте любой вопрос. О Земле, о космическом флоте, о чем угодно!