— Интересный лес, — сказал он. — Паникуют, как во время пожара.
— Это они тебя испугались, — сказала Наташка. — Еще чуть-чуть, и ты сжег бы тут все.
Она сказала это таким тоном, что Иван покрутил пальцем около виска, повернулся и двинулся дальше.
А лесные жители тоже меня испугались, подумал он. Удрали, не попрощавшись. Вчера у них таких планов не было и в помине… Может, тоже пожар был? Божий…
Он оглянулся. Наташка топала следом, улыбаясь каким-то своим мыслям. Волосы ее растрепались, щеки были тронуты легким румянцем, и неожиданно для себя Иван подумал, что Наташка, пожалуй, очень привлекательная девчонка и жаль, что они какие-то там родственники.
— Все в порядке, — сказала Наташка, подмигнув Ивану. Ишь ты, успокаивает, подумал Иван.
Через полчаса ходьбы у лесного коридора исчезла крыша, а еще через пять минут проселок вывел их на большую круглую поляну. Иван подошел к высокому столбу, стоящему у обочины. На столбе красовался огромный щит с надписью на английском: «Стой! Назад!» и ниже — «Территория принадлежит министерству обороны».
— Что это? — спросила Наташка. Иван гордо посмотрел на нее.
— Это то, что нам надо! — сказал он и снял с шеи Ключ.
— Ты обратил внимание? — сказала Наташка. — Как похоже на наш дом!
Иван кивнул. Действительно, вполне можно подумать, что идешь по коридорам родного Приюта, так все было похоже: те же приборы на стенах, те же мгновенно герметизирующиеся двери, те же «спящие» светильники, разгорающиеся при появлении человека. Только таблички на дверях были совсем другие. Чередой тянулись всякие «операторские», «комнаты связи» и «комнаты охраны», «энергетические», «аккумуляторные» и ничего не говорящие «помещения №…».
— Чего же тут удивительного? — сказал Иван. — Построено одними руками.
— А ты знаешь, куда идти? — спросила Наташка. — А то все эти помещения и за сутки не обойдешь…
— Знаю, — буркнул Иван.
— Ты стал такой целеустремленный, — сказала Наташка. — Не то что в лесу. Там ты был какой-то растерянный…
Иван густо покраснел. Станешь растерянным!.. В быки-производители затянули…
— Никак не могу понять, — пробормотал он. — Почему сбежали лесные люди? Кто мог их так напугать?
Наташка всплеснула руками. Она заметно повеселела после того, как, спустившись под землю, они смогли, наконец, освободить от груза плечи.
— Глупый, — ласково сказала она. — Чего же тут понимать?.. Это была я.
— Что значит — ты? — сказал Иван. — Ты их напугала?
— Да.
Иван захохотал. Ай да девчонка, ай да молодец!.. Не соскучишься с ней! Чем вот только она их напугала? Разве что глазищами своими зелеными…
Наташка смотрела на него с недоумением, а он хохотал все громче и громче, взахлеб, словно все переживания последних суток стремились выйти из него с этим смехом.
Наташка нахмурилась, и смех застрял у Ивана в горле.
Из-за дверей, из приборов и светильников, прямо из броневых щитов на стенах поползло что-то непонятное, черное и тяжелое, десятками щупальцев заструилось над полом. Иван застыл на месте, а это черное неторопливо приблизилось, обвилось спиралью вокруг ног и стало расти, набухать, увеличиваться, и встала перед глазами черная пустота, и сердце вдруг заспотыкалось, и стало ясно, что спастись можно только бегством, но не было сил, чтобы оторвать от пола приросшие к нему сапоги. И тут же все исчезло. Иван с трудом перевел дух и судорожным движением отер со лба холодный пот.
— Вот видишь, — сказала Наташка. — Ты даже и убежать не смог… Никогда не смейся надо мной, потому что я тогда перестаю тебя любить.
Иван сел на пол. Он больше не сомневался, что это все она. И ему стало горько, что эта пигалица, которую он не раз дергал за волосы, которая едва достигала его плеча, тоже оказалась наделенной необычными качествами, и качества эти получились более сильными, чем его Зрение.
Доктор был прав, подумал он. Оказывается, природа действительно не дура.
— А ты видишь Черный Крест? — спросил он.
— Зачем? — спросила Наташка. — Ведь его видишь ты. Этого, по-моему, вполне достаточно.
Иван уныло кивнул. Надо было привыкать к мысли, что ты не один избранный на свете. Но больше всего его угнетало не то, что Наташка тоже кое-что умеет, а то, что этой девчонке он теперь обязан если не жизнью, то, во всяком случае, честью.
— Пошли? — сказала Наташка. На ее лице не было и подобия улыбки, и Иван был ей за это благодарен.
— Пошли, — сказал он.
Они спустились еще на один этаж и почти сразу уперлись в дверь, на табличке которой был нарисован один большой круг. Иван достал из кармана Ключ, приложил его к пятачку замка, и дверь тут же распахнулась. Словно их ждали все эти долгие годы… Как только они перешагнули порог, в помещении вспыхнул свет, и Иван увидел перед собой то, что так долго ускользало из его памяти.
12. Четыре месяца назад
Доктор вернулся к разговору в феврале. Было очередное четверговое «чаепитие», как он называл вечерние встречи.
— Ты так ничего и не вспомнил? — спросил он.
— Нет, — сказал Иван. — Так, всякие мелочи… Доктор хрустнул пальцами и прошелся по камере.
— Это плохо, — сказал он. — А что это за мелочи?
Иван напряг память. Тут же проснулась головная боль, в виски застучало. Как обычно.
— Помню, он сказал, что будет учить меня по мнемофильмам, — сказал Иван. — Помню какое-то странное помещение… Но где он меня учил и чему, — хоть убей!..
— А за что он тебя выгнал, не вспомнил? Иван помотал головой.
— Нет, — сказал он. — Не могу. Ускользает, как сон… Не то было, не то не было… Отец говорил, за непослушание… А может, и не было ничего?
Доктор поморщился.
— Да, плохо, — повторил он. — Ужасно!.. Странная какая-то потеря памяти. Как по заказу… Впрочем, ладно. — Он сел за стол. — Пойдем тогда другим путем… Я расскажу тебе все, что мне известно о Мэте. Может быть, по ассоциации что-нибудь и вспомнишь.
— А разве вы знаете о Мэте? — удивился Иван.
— Конечно! Ведь мы с Мэтом одни только и остались от первопоселенцев. Остальные умерли вовремя, как и положено человеку… Меня ведь всегда удивляло, что мы с ним так долго тянем. Наверное, природа заставляет: от меня зависит здоровье Слепых, от него все остальное. Природа, братец мой, она не дура, она знает, что делает.
Он усмехнулся каким-то своим мыслям и продолжал:
— Ну, слушай… Для начала я скажу Тебе, что Приют принадлежал не Хоупсити. Да-да, наш город иметь такого сооружения, конечно, не мог: у нас бы просто средств для этого не хватило. И так собирали с миру по нитке… Да и хороши бы мы были, днем призывающие с амвона к миру, а по ночам судорожно строящие подземное убежище.
— А кто же его сделал? — спросил Иван.
— Не перебивай!.. Неподалеку отсюда, в лесу находится военная база американской армии. Ей-то и принадлежал Приют. Что это была за база, я тебе сказать не могу… Просто не знаю этого — объект был секретным… Так вот, Мэт пришел сюда с этой самой базы, пришел через несколько дней после нас. С ним явились еще несколько офицеров. Я помню, мы были не очень довольны таким соседством, потому что они сразу стали устанавливать армейские порядки. Впрочем, порядки помогли выжить… А вот офицеры быстро исчезли. Что с ними произошло, я не знаю, хотя и догадываюсь — конкуренты были Мэту не нужны…
Иван понимающе кивнул головой.
— Одним словом, Мэт остался один и стал нашим… как бы это сказать?.. руководителем, что ли?
— Почему же вы этому не воспротивились? — сказал Иван.
Доктор горестно вздохнул.
— Как у тебя все просто!.. Ты учти, что в ту пору каждый день гибли люди, так что мы хватались за любую соломинку. Ведь наружу носа нельзя было высунуть, а у Мэта было Зрение. К тому же он хорошо знал Приют, без него бы мы наворотили тут дел. — Он вдруг махнул рукой. — Да и вообще я тогда был противником всякого насилия. А тут еще пришла Великая Зима…