— Так что теперь он оказался привязанным к нему и едет по Барселоне с телом в багажнике?
— Или, может быть… — с готовностью подхватила Анджела, но ее голубые глаза расширились от ужаса.
— Ух! — перебила я. — Забудь об этом. А то меня будут преследовать кошмары.
Солнце пригревало. Сельская местность стала более открытой, фермерские дома встречались реже. Однажды мимо нас проехал поезд, и Анджела весело помахала рукой. Вскоре мы проголодались, и аппетит еще больше разыгрался при мысли о неожиданном подарке Десмонда к ленчу. Я направила «Долорес» с дороги в рощу, где рядом с тихой железнодорожной станцией росли потрепанные ветром деревья. Последние несколько километров пути она издавала протестующие булькающие звуки, а из-под капота стал струиться пар.
Я обнаружила поблизости небольшой ручей, так что могла добыть воду для радиатора.
— Я организую ленч, пока ты сходишь за водой для «Долорес», — заявила Анджела со своей обычной жизнерадостной наглостью. — Ты, наверное, устала.
Под деревьями было приятно, и ручей казался прохладным и живописным. Я открыла багажник, нашла запасной двухгаллоновый бидон и воронку и перелила содержимое в бензобак. У ручья я наполнила бидон водой и, пошатываясь, направилась обратно к машине. Бидон я то несла, то волокла по земле.
Анджела открывала вино, когда я, запыхавшись, вернулась с водой. «Долорес» все еще шипела и булькала. Я подняла капот и склонилась, чтобы отвинтить крышку радиатора, по невольно вскрикнула.
— Анджела, нет ли у тебя чего-нибудь, чем открутить крышку? — спросила я. — Она такая горячая!
— Там на переднем сиденье шарф.
Я нашла шелковый шарф с пестрым узором, купленный Анджелой в Италии, свернула его в несколько раз и склонилась над радиатором.
— Не прикасайтесь! — прогремел голос у меня за спиной.
Ошеломленная, я резко развернулась. Какой-то мужчина шел сквозь деревья ко мне. Я с изумлением вгляделась в него и, наконец, воскликнула: «Десмонд!» Это действительно был он, но как отличался этот Десмонд от того хорошо одетого молодого человека, который пригласил нас вчера вечером на обед. На нем были выцветшие синие джинсы, клетчатая рубашка и потертая кожаная куртка. Щегольски сдвинутый набекрень берет прикрывал его черные волосы.
— Десмонд! — радостно воскликнула Анджела. — Надо же, именно вы. Это ваша рабочая униформа? Вы как раз вовремя, чтобы открыть эту пробку. Я никак не могу ее вытащить.
Десмонд взглянул на нее:
— Хочу сначала принять меры, чтобы Лиза не изуродовала себя. — Он снял шарф с крышки радиатора и протянул его мне. Его серые глаза смотрели рассерженно. — Я думал, что вы сообразительнее.
Я отвернулась, ощущая, как мои щеки залила теплая волна, и сказала, защищаясь:
— Что вы здесь делаете? Я думала, вы уже в Валенсии.
— Я намеревался там быть, но вчера вечером узнал, что тот человек, которого я хочу видеть, уехал в Мадрид. — Он посмотрел на меня: — Встаньте дальше. Дальше! Так-то лучше.
Он накрыл крышку свернутым полотенцем, которое достал из рюкзака, быстро повернул и отскочил. «Долорес» сердито зашипела, и гейзер ржавой воды и пара подбросил полотенце и крышку радиатора высоко в воздух.
Невольно отпрянув, я с ужасом смотрела на все это.
— Я могла бы обвариться, — растерянно пробормотала я.
— Черт! — воскликнула испуганная Анджела. — Что случилось? Она взорвалась?
— Люди таким вот образом оказывались покалеченными, — сердито сказал Десмонд. — Я знаю человека, который на шоссе отскочил под машину, чтобы не обжечься. В следующий раз дождитесь, пока радиатор остынет, прежде чем снимать с него крышку. Или отскакивайте, как сделал я. — Он помолчал и продолжил уже мягче: — Ваше лицо слишком красиво, чтобы его уродовать. Так же как и лицо Анджелы, — поспешно добавил он.
Я почувствовала, как вспыхнула, и в смущении отвернулась.
— Рад, что увидел вас из окна поезда, — добавил он.
— Так вот почему вы появились вовремя, чтобы спасти меня от ожогов?
Анджела подошла к нам и стояла, переводя взгляд с Десмонда на «Долорес».
— Да, все билеты на утренний самолет в Мадрид были заказаны, и я решил поехать поездом. Я смотрел в окно и увидел вас, когда поезд проехал мимо машины.
— Вы видели, как я помахала рукой? — спросила Анджела.
Он кивнул:
— Я понял, что вы скоро остановитесь. Из машины капала вода и шел пар. Я решил, что из радиатора вытечет вода, двигатель перегреется и заклинит. Поезд остановился неподалеку отсюда, я сошел и отправился по шоссе, пока не встретил вас.
— Этот человек просто ангел, — прокомментировала Анджела.
— Вы очень добры, — сказала я. — Мы и так у вас в долгу за то, что вы сделали для нас в Барселоне. А теперь это.
— Вы должны разделить с нами ленч, — восторженно предложила Анджела. — В конце концов, именно вы снабдили нас едой. А теперь вы откроете вино?
Десмонд засмеялся, мы расположились вокруг корзины, и он вытащил пробку из бутылки.
— Я более эгоистичный, чем вы думаете, — сказал он. — У меня была еще одна причина сойти с поезда, о которой я еще не упомянул. Мне хотелось бы поехать с вами на машине.
Я улыбнулась:
— Мы конечно же не оставим вас здесь ждать следующего поезда и не предложим ехать автостопом… — Я внезапно прервалась. — Вы, кажется, сказали, что теперь собираетесь в Мадрид?
Он кивнул:
— А после того, как встречусь с тем человеком в Мадриде, направлюсь на северо-восток, к Франции.
— Но мы же именно туда и едем! — воскликнула Анджела.
— Эта мысль пришла и мне в голову, — сухо сказал он. Его серые глаза пристально смотрели на меня, словно он считал, что нужно убедить именно меня, а не Анджелу. — Эта поездка очень важна для меня, а для других еще важнее… просто жизненно необходима. Если мы поедем вместе, я стану вашим переводчиком и вы увидите ту Испанию, которую не многим туристам доводилось видеть. Испанию, почти не изменившуюся со времен мавров. Вы увидите самые красивые пейзажи в горах Универсалес. Вы сможете остановиться как гости в замке, который не перестраивался в течение столетий и который никогда прежде не посещали туристы. Я привезу вас в Махинас, старинную горную деревушку, и оттуда перед вами откроется одна из лучших дорог, ведущих через Пиренеи во Францию.
— Вы хотите сказать, что намерены проделать с нами весь этот путь? — спросила я. Нельзя полагать, будто я была совершенно недовольна перспективой.
— Это будет к нашей взаимной выгоде, — поспешно заверил он. — Мне нужен транспорт — у вас есть машина. Я знаю дороги и смогу поддерживать вашу машину на ходу.
Он больше ничего не сказал и с надеждой ждал моего ответа. Я вопросительно посмотрела на Анджелу, думая о предстоящих долгих милях и о том, что мы, в сущности, почти ничего не знаем о нем. Но она неправильно меня поняла.
— Мы будем делить расходы? — поспешно спросила она.
— Только в том случае, если вы настаиваете на том, чтобы сохранить независимость. Я предпочел бы, чтобы вы стали моими гостями. Машина ваша, и ее покупка может считаться вашей долей…
— Нет, — отказалась я.
Десмонд улыбнулся:
— Я собирался сказать — если только это не смутит вас. Давайте сохранять благоразумие. У меня достаточно испанской валюты и расходы на путешествие здесь небольшие. Мне нужна машина, а у вас она есть. Так что позвольте мне, по крайней мере, оплачивать путевые расходы. Или заплатить третью часть стоимости машины. Тогда мне не будет казаться, что я злоупотребляю вашей щедростью, а у вас сохранится больше песет, чтобы потратить их в Мадриде.
Это было соблазнительное предложение, и Анджела видела его привлекательные стороны так же хорошо, как и я.
— Лиза, слышишь? Если даже Десмонд будет платить только за бензин и ремонт, это даст нам дополнительные деньги, чтобы потратить в Испании. Я согласна!