Воцарилось молчание.
Через минуту из-за обсидианового постамента статуи вышел человечек. Лысый, горбоносый, в роговых очках, он был в костюме небесно-голубого цвета и красной спортивной рубашке с пестрым рисунком. Начищенные ботинки блестели, как зеркало. Полурасстегнутая рубашка открывала бугристую грудь, покрытую седыми волосами; на груди красовался золотой медальон на золотой же цепочке.
Держа руки в карманах, человечек неторопливо подошел к посетителям. По его лицу гуляла раздраженная улыбка. Он подошел к Кармину.
— Ну, давайте поговорим, мистер умник.
Королевская столовая
— Я сюда первый пришел, — настаивал Кармин.
— Нет, я, — не менее упрямо утверждал другой Кармин.
Двое мужчин, абсолютно во всем одинаковых, за исключением того, что один носил корону, а второй был без головного убора, стояли лицом друг к другу. Тот, что в короне, подкрепил свои аргументы взмахом поджаренной до румяной корочки куриной ножки, в которую затем вгрызся зубами.
На другой стороне комнаты продолжалась борьба.
В ней принимали участие: один антистражник, в дальнейшем именуемый «минус-стражник»; один стражник, в дальнейшем именуемый «плюс-стражник», один «плюс-Снеголап», один «минус-Снеголал», еще один «плюс-стражник» и, чтобы не казалось слишком просто, еще один антиантистражник, в дальнейшем именуемый «минус-два-стражник».
— Повторяю тебе, я первый прислал сюда своих людей. Все шло превосходно. А потом вломился ты и всем напакостил.
— Я напакостил? Замок был мой, пока не явился ты со своей шайкой.
— Зеркальный мир появился в моем замке!
— И в моем тоже!
— Хорошо, и в твоем тоже, но как только я это обнаружил, я тут же ворвался в ворота и нанес удар всеми своими силами.
— И я тоже. Я не такой дурак, чтобы упускать то, что само плывет в руки.
Простоголовый взял свиное ребрышко, откусил, выплюнул и выбросил остатки через плечо.
— Холодное. Отвратительное обслуживание в этой дыре.
— Ты же понимаешь, идет война.
— Это не оправдание. Ну что ж, придется нам прийти к какому-нибудь соглашению.
— Сомневаюсь, — возразил коронованный. — Какое может быть соглашение?
— Замок большой.
— Нет, нет и нет. Не собираюсь я делиться.
— Тогда надо установить, за кем первенство.
— А кто это будет устанавливать? Ты что, в суд присяжных предлагаешь обратиться? Или, может, в арбитраж?
— Нет, послушай. Должны же двое умных парней что-нибудь сообразить.
— Да я и не возражаю. Но для начала надо найти что-нибудь общее.
— По-моему, общего и так немало.
— Общую платформу.
— Ну ладно. Убери своих молодчиков, и поговорим.
— Мы уже говорим. На нашем месте было глупо вытаскивать мечи и кидаться кромсать друг друга на кусочки, верно?
— Конечно.
Коронованный отшвырнул курочку:
— Ты прав. Еда здесь какая-то вонючая.
— Может, она уже с позавчерашнего дня здесь валяется. Ладно, если не хочешь отводить войска, давай заключим перемирие, а то больно здесь шумно.
— Уединимся у меня в кабинете.
— Где-где? Это не твой кабинет.
— Тогда в моем замке.
— Чтобы я отправился в твое логово?
— Хорошо. А куда?
— Забудь. Остаемся здесь.
Коронованный порылся в блюде с овощами, извлек оттуда редиску и закинул ее себе в рот.
— А по поводу того, кто напакостил, — не мне пришла в голову блестящая мысль по поводу желтых Снеголапов.
— А кому — мне, что ли?
— Ну, во всяком случае, не мне.
— И не мне.
— Дай-ка сообразить. Если это не ты...
Оба Кармина озадаченно нахмурились.
— Вот черт. Еще один.
— Никто не застрахован от появления еще одного зеркального мира. Или даже не одного.
— Да, верно. И это может привести к весьма щекотливой ситуации.
— А вот и еще один.
В столовую вошел очередной Кармин, в шубе и казачьей папахе, в окружении отряда из «минус-три-стражников». Он помахал рукой, протиснулся сквозь строй своих людей и прошествовал к своим двойникам.
— Приветствую. Рад познакомиться.
— А мы как раз и говорили, что все это чрезвычайно интересно, — ответил коронованный.
— Я полагаю, — вступил в разговор Кармин без короны, — что ты собираешься заявить права на свою долю в дележе этой хижины?
— Нет, просто заглянул узнать, что происходит. Из-за чего весь сыр-бор?
— Отсутствует хозяин замка. Исчез.
— Нет, не исчез, — укоризненно проговорил коронованный. — Скажи ему правду.
— О черт. Когда я обнаружил этот портал, я как с цепи сорвался и рванулся сюда. И он тоже, примерно в то же самое время.
— Зачем?
— Я же сказал, вожжа под хвост попала. Импульс.
По залу пролетел стул, заставив всех троих пригнуться.
— Ничто так не возбуждает аппетит, как хорошая драка.
— Я слышал, владелец этого замка — не любитель кровавых развлечений.
— Да, мне это тоже говорили.
— Значит, вы просто затеяли драку ради драки.
— Похоже на то.
— Ста сорока четырех тысяч миров вам не хватало.
— Да как-то скучать начинаешь.
— Слишком уж мы долго живем.
— Эта проблема легко решается.
— Хочешь помериться со мной силами? Посмотрим, кто...
— Господа, господа, прошу вас. Достаточно.
— Это он мне угрожал.
— Заткнись ты.
— Сам заткнись.
— Прекратить! И вы зоветесь Карминами!
— А кто же мы еще?
— Ну подумайте. Вся эта чушь с зеркальными мирами... они не могут быть настоящими.
— Что не может быть настоящим?
— Замок только один. Больше быть не может.
— Почему не может?
— Ну, это нелогично. А потом, вы себя так ведете...
— Кто?
— Да вы оба. Ни один из вас не может быть настоящим Кармином.
— Только послушайте его. Уж не ты ли — настоящий?
— Черт. Мне, наверное, лучше знать, кто я такой.
— Так, сдается мне, что все мы можем заявить то же самое. Сдается мне, тут в ходу солипсизм. Я знаю, что я настоящий, но кто же тогда вы?
— Слушай, я не собираюсь вдаваться в гносеологические тонкости. Давай отложим в сторону философские моменты и встанем лицом к фактам. Мы имеем замок с тысячами миров, каждый из которых сам по себе может превратиться в отражение замка...
— И в каждом из этих замков — сто сорок четыре тысячи зеркальных миров...
— И так далее, и так далее. До бесконечности.
— До абсурда.
— До зеленых чертиков. Ничего себе путаница. Что будем делать?
— Не уверен, что мы что-нибудь можем сделать.
— И я о том же. Настоящему Кармину долго придется эту кашу расхлебывать.
— Тебе, что ли?
— Да, вот он я.
— И вот они мы.
— Давайте не будем опять начинать.
К заварухе присоединились другие участники, опрокидывая столы и запуская в полет объедки.
— Кому первому пришла в голову мысль клонировать Снеголапа?
— Какая теперь разница?
— Да никакой.
— Кажется, надо что-то делать.
— Произнести заклинание?
— Да, но какое заклинание ликвидирует все зеркала?
— А какие зеркала, по-вашему, следует ликвидировать?
— Все.
— Но разве ты не понимаешь, что это уничтожит всех нас, за исключением одного, настоящего.
— Опять двадцать пять!
— Нет, совсем не обязательно. У каждого из нас может иметься своя отдельная реальность, своя собственная карманная вселенная, независимая от остальных.
— Несомненно. Но мне становится не по себе при мысли о том, что все может полететь в тартарары.
— Хорошо, не в тартарары. А сейчас мы что имеем? Столпотворение.
— Эй, ты говоришь так, будто это ликвидационное заклинание — дело решенное. Ты его знаешь?
— Ну...
— Изобразить сможешь?
— Честно говоря, вот так вот с ходу — нет.
— Тогда всякие там тартарары — вопрос спорный, пока мы не придумали заклинания.
— Вот здесь Кармин из этого замка всем нам сто очков вперед даст.