- Не ответишь – я на тебя всерьёз обижусь! – предупреждаю на всякий случай самым убедительным тоном, на какой только способна.
В его серых глазах появляется острое и совершенно лишённое тепла выражение, которое пускает по моей спине липкие мурашки неловкости и страха. Потому что в этот момент я вспоминаю, как мало на самом деле знаю человека перед собой. И на секунду мелькает мысль о том, что Ужасным я его, пожалуй, не просто так прозвала. В нём есть жёсткость. Те самые когти внутри мягкой кошачьей лапы. Не завидую я человеку, которого он назовёт своим врагом.
- Я не смогу расспросить её о местах, из которых она родом, потому что, Эмбер, до нового дня она скорее всего не доживёт.
Невольно бросаю взгляд за иллюминатор, где рассветное яростное солнце уже вовсю пытается выбраться из-за горизонта, расталкивая лучами сизые перистые облака с золотым подбрюшьем. Дорожка света в ряби волн слепит глаза.
- Как… почему?..
- Полагаю, потому, что решит уйти добровольно. Прежде, чем до неё доберутся друзья из «Танцующих Масок». Я бы удивился, если б она не предусмотрела возможность провала. Так что больше чем уверен, у неё есть с собой капсула с ядом, который позволит ей сделать это быстро и безболезненно. Где-нибудь на коже. Или под ногтем, в волосах, в зубе…
- Как ты можешь говорить об этом так спокойно? Ты… поэтому сказал ей «это правильный выбор», когда мы уходили из каюты? И приказал развязать? Ты… позволишь ей?!
Мой Ужасный Принц слегка откидывает голову назад и его взгляд с высоты тяжело падает на моё лицо. Я слушаю, закусив губу, слова, которые убивают меня своей бесстрастной рациональностью и горькой справедливостью.
- Никто не оставляет в живых ядовитую змею, которая в любой момент может на тебя броситься. И так теперь заказ на нас передадут другой маске. Но мы хотя бы выгадаем время – пока у них ещё остаются иллюзии, что Красная Маска по-прежнему занята подготовкой нашего с тобой убийства. Эти иллюзии немедленно рассеются, стоит высадить девицу в ближайшем порту. На нас продолжат охоту – вот только мы опять не будем знать в лицо охотника, и всё начнётся заново. Разумеется, со временем придётся решать проблему кардинально и что-то делать с орденом. Но это потом. Пока что мы в безопасности. И я не собираюсь отпускать Красную Маску и рисковать своей женщиной ради какой-то меркантильной дряни, для которой жизнь человека значит не больше пригоршни монет. Да, я не стану, конечно, опускаться до убийства. Она сделает всё добровольно. Идеальный выход.
Наверное, только так и должен рассуждать будущий правитель, от трезвого расчёта которого зависят жизни других людей. Моя, его команды… Но почему-то от этого не легче, и боль начинает выкручивать сердце.
- Но ведь… у неё должны быть причины, чтобы заниматься таким. Откуда-то же взялась в ней эта ненависть? Ты слышал, как она меня назвала – «варварская подстилка»… Она презирает жителей Ледяных Островов, наверное, считает их захватчиками, убийцами эллери…
- Нельзя оправдывать зло тем, что у него были причины. Добрые люди часто пытаются заниматься такими оправданиями. И знаешь, что происходит? Зло очень радуется их наивности и добродетельности. А потом просто использует! Топчет снова и снова. От души прохаживается грязными сапогами по всем этим розовым иллюзиям, которые добрые люди так заботливо стелют им под ноги, словно ковёр. А когда этот ковёр всё же испачкается… его с лёгкостью выбрасывают и заменяют другим. Благо, доверчивых идиотов в мире хватает.
Всматриваюсь в непроницаемое выражение глаз и не могу понять, почему он говорит всё это… с такой горечью. Словно эти слова – лишь верхушка айсберга, который Генрих прячет в себе – огромную острую глыбу льда, вонзившуюся в душу.
Просто молча прижимаюсь, не знаю, что сказать. Он обнимает меня снова крепко-накрепко, утыкается лицом в волосы.
Шепчет глухо:
- Давай пошлём к морским демонам все эти философские диспуты и нравственные дилеммы… наши ультиматумы и споры… просто… будь со мной сейчас! Ты так нужна мне… просто будь со мной!
Яростно, быстро, до головокружения прижимается напряжёнными губами - выцеловывая бархат нежной шеи, мои вздрагивающие плечи, росчерки ключиц.
Падает на пол слишком большой мне пиратский китель. Под умелыми и горячими руками ткань ночной сорочки – слишком тонка.