И тут понимаю, что от ужаса перед разгулом стихии забыла главное дело, ради которого выбралась на палубу. Пользуясь временной передышкой между двумя гребнями волн, делаю над собой усилие и отцепляюсь от спасительного троса, с которым, кажется, уже сроднилась. Длинными скользящими шагами добираюсь до борта корабля… и размахнувшись как следует, вышвыриваю в море проклятую чешую.
- Забирай! Забирай себе и оставь нас в покое!! – кричу в лицо ветру, но он уносит мой крик, и я сама себя не слышу.
Поздно, хозяйка. Он слишком зол.
Мертвенно-спокойный голос Подарка, который раздаётся прямо в моей голове, кажется нереальным, жутким, слишком отчётливым на фоне грохота и шума, который бьёт со всех сторон в мои почти оглохшие барабанные перепонки.
А потом мир как будто замирает на мгновение. Солёные брызги останавливаются в воздухе, не долетев, корабль застывает на гребне волны, звеня струнами мачт, мы все вязнем во времени, как муха в янтаре.
В мёртвой тишине, опустившейся на мир, раздаётся утробный рокот, зов из такой пустоты и такой одинокой бездны, какой не знают даже звёзды в равнодушных небесах.
- УР-Р-Р-Г-Л-А-У-М-М-М-М…
И время снова запущено невидимой рукой, а ливень вперемешку с солёными брызгами волн обрушивается на палубу. А я слежу, обмирая от ужаса и цепляясь окостеневшими пальцами за ванты на бортах, как разверзается морская бездна, и оттуда медленно поднимается нечто тёмное, огромное, бесформенное, окружённое десятками извивающихся щупалец.
Когда гигантская вытянутая голова размером почти с наш корабль показывается из воды наполовину, я вижу, что она заросла крупной зеленоватой чешуёй – совсем как та чешуйка, что я выбросила только что в море. Глаз не видно, но кажется, существо и без них отлично ориентируется в пространстве, потому что одно из щупалец, усыпанных в нижней части круглыми присосками, взмывает высоко, а потом с размаху очень метко швыряет на палубу какой-то предмет.
Я едва успеваю отскочить.
Предмет оказывается полной бутылкой вина из тёмно-зелёного стекла, с размокшей, полусодранной этикеткой на пузатом боку. Лучшее королевское вино, какое пьют только представители благородных семейств.
Вот чем этот мерзавец Винтерстоун пытался умаслить Обиженного бога, вот что швырял с палубы перед своим побегом! Неужели хотел таким образом выпросить успеха своим гнусным планам? Это не очень ему помогло. Впрочем, как и нам – вряд ли теперь помогут мольбы. Что вообще мы можем противопоставить этому ожившему древнему ужасу? Этой слепой стихии, такой же неумолимой и жестокой, как сама природа?..
- Вы что здесь делаете?! Убирайтесь, живо!!
Скорее чувствую, чем слышу злой окрик Моржа, который оттаскивает меня от борта рывком своими огромными руками-клешнями. В ту же секунду длинное чёрное щупальце обрушивается на место, где я только что стояла, и в щепы разносит фальшборт. Остальные извиваются над нашими головами.
Мысленно взываю к лису.
Сделай что-нибудь! Хоть что-нибудь!..
Печальный голос моего питомца в голове топчет всякую надежду.
Это существо – древнее и сильнее живых замков. Оно такое же древнее, как сам океан. Я для него – не более, чем песчинка, попавшая под чешую. Но я попробую, хозяйка.
Подарок снова растёт – увеличивается в размерах до среднего такого китёнка. Подходит к самой кромке обломанного борта и застывает, вытягивая чуткий настороженный нос в сторону моря. Морская тварь на секунду прекращает смертельный танец щупалец и кажется, тоже всматривается слепой безглазой мордой в странное, упрямо сверкающее в темноте существо, которое осмелилось бросить ей вызов.
Сколько продолжается это противостояние взглядов, я не могу сказать – совсем теряю счёт времени. Только прекращается оно быстрее, чем успеваю хотя бы вздохнуть.
Сразу десяток чёрных змей обрушивается на моего лиса, обвивает его от головы до лап… и просто стаскивает за борт, топит, и он погружается глубоко в тёмные бурлящие воды, унося с собой свой дивный свет.
Не могу поверить в то, что случилось только что на моих глазах. Не могу осознать. Сознание будто раздваивается – одна его часть цепляется ледяными руками за трос, другая словно со стороны, отстранённо наблюдает за тем, как прибегают ещё люди… как плечом к плечу сражаются Ири и Морж – её сабля сверкает во тьме и танцует в руках, а его клешни впиваются в одно из щупалец монстра и отсекают кончик, но на смену ему чудовище, взревев, присылает десяток новых… как кто-то из матросов, кажется Якоб, испускает громкий отчаянный вопль – его за ногу поднимает Кракен прямо в воздух и вышвыривает за борт…