Тот, кого вопреки здравому смыслу все эти годы я так отчаянно хотела увидеть снова.
Мой мужчина.
Осознание заставило меня вздрогнуть. Рука, что судорожно цеплялась за нежный мех, безвольно упала.
Порывом ветра сорвало с моей головы капюшон и взметнуло растрепавшиеся пряди волос.
На излёте движения Генрих увидел меня и словно споткнулся взглядом. Сквозь прорези забрала я ощутила притяжение его пристальных серых глаз.
Всего на долю мгновения он застыл – но этого хватило. Меч Рона завершил своё стремительное движение и добрался до противника, прочертив кровавую полосу поверх края латной перчатки Принца.
Толпа взрывается приветственными возгласами и аплодисментами. Все славят победителя. Граф Винтерстоун отстоял родовой замок, браво! Никто не смотрит на проигравшего, который опустил свой меч и опирается на него, тяжело дыша. Зато я не могу отвести глаз. Кажется… кажется бой был не до смерти одного из противников, а только до первой раны. Но вот как-то именно сейчас я не чувствую большого облегчения. По латной перчатке бегут струйки крови и тяжёлыми каплями срываются на изрытую землю.
Ноги сами несут меня, и на этот раз я их не останавливаю. Толпа уже подалась вперёд, все хотят первыми поздравить победителя, и мой порыв не привлекает много внимания. Подлетаю к Ужасному Принцу, который уже стащил с головы шлем и отшвырнул куда-то в сторону. Его светлые волосы, мокрые от пота, прилипли к вискам.
- Вы ранены?
Что за дурацкий вопрос… Ну конечно, он ранен! Нашла, что спросить…
Генрих бросает на меня странный взгляд и неуклюже стаскивает левой рукой, тоже закованной в латы и оттого неповоротливой, перчатку с правой. Морщится, не отвечает мне. Его лицо мрачно – кажется, проигрыш уязвил его гордость. Он всегда был слишком самолюбивым.
Смотрю на его руку, сглатываю, борясь с приступом тошноты – рана не так серьёзна, как я боялась, всего лишь глубокий порез чуть выше запястья, но кровит сильно. Я совершенно не разбираюсь в лекарском деле, но если кровь не остановить, это может быть опасно.
Меня осеняет. Ныряю рукой в карман, нашитый на юбку моего платья, вытаскиваю белый носовой платок, по счастью ещё чистый. Протягиваю Генриху. Он смотрит секунду на него, потом снова переводит взгляд на меня, прищуривается.
В это время глашатай за нашими спинами резко и противно трубит, а потом кричит хорошо поставленным голосом:
- Сэр Рональд Винтерстоун в честном бою одолел противника и объявляется победителем даргари! Да будут все здесь присутствующие судьями и свидетелями этого знаменательного события!
В уголке рта Ужасного Принца рождается жёсткая усмешка.
- Разве вам не положено спешить с поздравлениями к жениху?
- Бывшему! Бывшему жениху. Мы уже год как… разорвали помолвку, - сбивчиво объясняю я сквозь зубы непонятно зачем. Какое ему до меня дело? Пусть берёт этот проклятый кусок ткани, пока не истёк кровью! Подаюсь ближе, решаю сама перевязать ему запястья, если он не в состоянии заткнуться и сделать это. Генрих отбрасывает меч куда-то, где уже находятся шлем и перчатка, и выдёргивает из моих пальцев платок резким движением.
- Прошу прощения, миледи! Я перестал следить за вашей личной жизнью примерно в тот момент, когда узнал, что вы обручились, едва мой корабль покинул пределы Ледяных Островов.
Говорит это небрежным светским тоном, даже не глядя на меня, и принимается самостоятельно перевязывать рану. Одной рукой. Латной перчаткой. Зубами затягивая узел. Лишь бы не принять мою помощь!
Чувствую, как у меня внутри всё закипает. И я ещё за него беспокоилась?! Этот болван прекрасно себя чувствует, раз способен делать перевязку одной рукой, да ещё при этом обвинять меня непонятно в каких грехах! Мне на память очень ярко приходят те его слова, сказанные много лет назад при нашей предыдущей встрече – оказывается, я до сих пор их помню. «Хочешь, чтобы я сказал это вслух? Пожалуйста. Я всегда предпочитаю говорить правду – даже если она горька на вкус. Почему? ...Потому что мне не нужны обязательства. А тебе – не нужно без обязательств».
Выпрямляюсь и вздёргиваю подбородок, бросаю на Ужасного Принца гневный взгляд.
- А что, у меня была хотя бы одна причина, почему я не должна была обручаться?
Он отвечает на взгляд – своим. Долгим, тяжёлым, непроницаемым. У меня не получается его прочитать.