Высокий массивный бородач делает квадратные глаза и моментально изменяет траекторию движения, возвращается на тропу. Но не уходит, остаётся там, хоть и демонстративно отвернувшись. А ещё я слышу, как где-то в отдалении трещит подлесок – отец идёт напролом и скоро будет здесь. Это действительно какой-то заговор судьбы!
Ужасный Принц вдруг берёт меня за подбородок и смотрит в глаза испытующе.
- Послушай, Птенчик… а поплыли со мной?
Он больше не прижимает меня к себе. Морозный ветер врывается между нами и уносит тепло прикосновения.
И тут наступает отрезвление. Я вижу Ужасного Принца второй раз в жизни. Я его совсем не знаю. Я понятия не имею, что у него на уме. Поцелуи не значат слишком много для таких, как он. Как там говорили? Ни одна женщина не задерживается в его постели дольше, чем на ночь? Я буду полной дурой, если снова дам себе обмануться наивными мечтами. Я уже довольно обжигалась. Хватит.
- Поплыли куда?
Снова сумасшедше безбашенная улыбка - она нисколько не изменилась за все эти годы.
- Понятия не имею! Куда глаза глядят. Мир огромен. Поплыли?..
Хотя это требует от меня нечеловеческих усилий, делаю крохотный шажок назад, выпутываюсь из его прикосновения.
- В качестве кого?
Генрих хмурится. Кажется, он не ожидал от меня вопросов. Шум в подлеске совсем близко, и он скашивает взгляд в ту сторону. Наконец, вздыхает, наклоняется и подбирает из сугроба меч.
- Знаешь, Птенчик… никогда в жизни не бегал за женщинами и не собираюсь начинать. Да к тому же… если так подумать, меня наверняка будут преследовать. Кажется, мои «друзья» с Материка посчитали, что я завлёк их в ловушку и зря выставил в плохом свете перед новым королем. Горят желанием поквитаться и оторвать мне голову в своих дружеских объятиях. Так что тебе, пожалуй, безопаснее будет и правда со мной не идти… пока. Вон, побудь лучше с заботливым папочкой, он тебя обыскался уже.
А потом подаётся вперёд, хватает меня за плечо и снова притягивает к себе. Обжигает быстрым, горячим поцелуем, от которого я вдруг как-то совершенно теряю все аргументы и забываю, с какой это стати вообще артачилась. Надо только ему сказать поскорее, что я уже передумала…
Но Ужасный Принц отталкивает меня так же резко и молниеносно. Подносит к губам и целует платок, которым перевязано его запястье, пронзает напоследок многозначительным взглядом, разворачивается и уходит. Только бросает через плечо, посмеиваясь:
- Я сам тебя найду, Птенчик! Очень скоро. И только попробуй снова обручиться с каким-нибудь близоруким тупицей, пока меня не будет!..
Он сливается с ночью, а я медленно сползаю по дереву и плюхаюсь прямо в сугроб. Кончики пальцев прижимаю к исцелованным, припухшим губам, на которых расцветает счастливая улыбка.
Ну что за Ужасный Принц! Просто невыносимый. Стихийное бедствие на мою голову. И я, кажется, по нему с ума схожу.
- Эмбер, да где ты?!
Отца я сейчас хочу видеть меньше всего на свете. Можно, конечно, притаиться и спрятаться… но вдруг найдёт? С него станется попытаться силой утащить меня за собой. Эх, оказаться бы сейчас где-нибудь далеко-далеко...
Дрожь по плечам. Ладони начинают гореть и чесаться.
Я опускаю взгляд и вижу, как пальцы окутывает золотистое сияние. Ощущение, будто моя магия, которая обычно пылает в груди тихим свечным огоньком, полностью выходит из-под контроля - алчно пожирает подброшенное в него топливо и разрастается в ревущий пожар.
Вспышка янтарного света ослепляет. Теряю почву под ногами. Появляется чувство, будто куда-то лечу. Голова кружится очень и очень сильно, накатывает такое ощущение слабости, что даже веки разлепить не могу, а пошевелиться тем более.
Когда, наконец, удаётся открыть глаза и осмотреться… я начинаю думать, что и правда сошла с ума.
Каким-то непонятным образом я умудрилась оказаться во дворце, в котором провела детство. В своей собственной детской комнате, где даже розовый цвет обоев не изменился, и кудрявые куклы в шляпках и ярких платьях всё так же сидят на стёганом одеяле, глядя в пустоту пыльными голубыми глазами.
Перевожу взгляд наверх… Ма-амочки!
Я умудрилась переместить вместе с собой дерево, на которое опиралась спиной, и теперь оно взломало раскидистой кроной потолок, а ветвями выбило окно, запустив в комнату метель. Где-то лает собака, вспыхивают огни, кто-то истошно взвизгнул женским голосом.
Мда-а-а уж…
Вот это, называется, доцеловалась!
Потом взгляд притягивает металлический блеск справа. Поворачиваю голову и вижу меж корней, что вонзились прямо в пол, мокрый от тающего снега ратный шлем.