Выбрать главу

Но во что их окунать? Ему нравилось есть свечи, макая их в соус «Тысяча Островов».

Он снова осмотрел стол, но без толку. Соуса не было.

— Да что ж такое творится! — возмутился Снеголап.

Подвал

Помещёние снова увеличилось в размере и превратилось в величественный дворцовый зал.

Он потрясал воображение. Стены покрывали яркие, возбуждающие чувственное желание фрески, отовсюду свисали ветки пальм. В фонтанах плескалась вода. В золоченых клетках экзотические птицы чистили клювами перья и наполняли воздух восхитительным пением.

Повсюду сверкало золото и мерцал прекрасный мрамор.

Между высокими колоннами с капителями в виде цветочных лепестков стояли на страже евнухи. С потолка свисали изысканные гобелены; прекрасные ковры с замысловатым узором украшали стены и лежали на мраморных лестницах.

Весь зал был заполнен танцорами, певцами, музыкантами и артистами самых разных жанров: акробатами, жонглерами, дрессировщиками со своими животными… и так далее, до бесконечности — сотни или, может, даже тысячи. Они прыгали и кувыркались, пели и танцевали. Слоны трубили, собаки лаяли и ходили на задних лапах. Там шпагоглотатели глотали свои шпаги, здесь пожиратели огня выпускали изо рта языки пламени.

Всевозможные странные, причудливые комики — клоуны, арлекины, лилипуты — хлопали, топали, кувыркались и дурачились.

Из-за ужасного гама невозможно было расслышать игру двадцати семи оркестров; тем не менее музыканты старательно наяривали на своих инструментах.

Огромный зал имел несколько уровней, и на помосте в его центральной части восседали два властелина. Вокруг них суетились прислужницы, по большей части обнаженные или полуодетые.

Король Торсби приподнялся и перевел взгляд остекленевших глаз на суматоху внизу. Он был смертельно пьян.

— Ч-ч-то это?

— Простите, ваше величество?

— Я сказал, к-к-кто это… — Он рыгнул и взмахнул рукой. — Вон т-т-там?

— Представление, о великий.

— А-а-а. Все ещё продолжает-т-тся?

— Оно будет продолжаться до тех пор, пока вам это угодно, господин наш и владыка.

— Ну, того… — Он снова зычно рыгнул. — Хватит. Это чересч-ч-чур.

— Господин?

— Надоело. Сделайте ещё что-нибудь.

— Все, что пожелаете, наш король и повелитель.

— Отлично, мне нужно выпить.

Мгновенно появился полный стакан, который Торсби незамедлительно осушил.

— Что ещё желаете, господин?

Торсби вытер рот рукавом атласной тоги.

— Чего?

— Что желает мой господин?

— С-час. А, да, желание. Дай подумать. Эй, Фетчен? Фетчен, дружище!

Из моря женских тел вынырнул Фетчен. Рот у него был в чем-то красном, лицо измазано соком.

Торсби вскинул брови.

— Что ты там делаешь?

— Мы соревнуемся, кто больше съест фруктов.

— Здорово. Я говорю, Фетчен, дружище, — что бы нам ещё придумать?

— С меня и этого хватит.

— Понятно, старина, но всю эту ораву нужно ведь чем-то занять.

Фетчен наклонил мех с вином и отпил. Вытер рот о ближайшее бедро и изрек:

— Давай закажем гладиаторов.

Торсби просиял.

— Отличная идея! Просто шикарная, старина! Что ещё, кроме кровавого спорта, может заставить биться сильнее старое сердце? Эй вы! Слышали распоряжение его величества? Гладиаторов сюда!

Хор тут же запел:

— Гладиаторов сюда!

И они появились.

Замок. Высокая башня

Навьюченный тремя мешками с золотом и драгоценностями, пыхтя и ругаясь на чем свет стоит, Квип карабкался по винтовой лестнице Высокой башни.

Пытаясь выбраться из суматохи, творившейся на нижних уровнях замка, он сначала попробовал спуститься в подвал, но чем ниже оказывался, тем чаще попадались ему странные призраки. Тогда он решил, наоборот, подняться и теперь тащился вверх уже около часа.

Высокая башня и впрямь оказалась очень высокой. Но вот вопрос — достаточно ли она высока?

Время от времени он прекращал подъем и обследовал очередной этаж, но и тут творилось черт знает что. Шуты и трубадуры так и кишели повсюду. Оркестры грохотали, исполняя свою «музыку». Как можно выносить весь этот шум?!

Ладно, плевать. Он уйдет в какой-нибудь портал и отсидится, пока все не успокоится.

Однако с этими порталами никогда ни в чем нельзя быть уверенным. Без предварительной разведки лучше в них не соваться. А со всем добром, которое он тащил на себе… Ну, это был бы просто ужасный риск. А рисковать совсем не хотелось. Замок такой огромный; неужели не найдется, где спрятаться? Конечно, если эта кутерьма не охватила совершенно весь замок.

Кто-то спускался по лестнице.

Квип сдержал первый импульсивный порыв к бегству. Наглость всегда ему помогала.

Из-за поворота винтовой лестницы показался юноша с жидкой порослью на лице. Одет он был неряшливо — тенниска в пятнах и вылинявшие джинсы. Заметив Квипа, парень остановился.

— Ты когда-нибудь задавался вопросом, почему чем выше забираешься по песчаному склону, тем быстрее он осыпается? Никогда не задумывался почему?

Квип, сделав вид, что ничего не слышит, продолжал шагать по ступеням.

— И ещё, — не унимался встречный. — Ты никогда не замечал, что узкая улочка, в которую ты въезжаешь, всегда через пятьсот футов заканчивается тупиком? Не выходит на другую улицу и баста! Почему, а?

Квип и ухом не повел.

Незнакомец не пошел за ним, но бубнил ему вслед:

— Почему можно назвать человека «неряшливым», а «ряшливым» нельзя? Как можно быть не-чем-то, если нельзя быть чем-то? Это нелогично. И ты когда-нибудь задавался вопросом…

— Закрой пасть! — бросил Квип через плечо.

Чем выше он поднимался, тем тяжелее, казалось, становились мешки. Он абсолютно вымотался и подозревал, что у него не хватит сил подняться ещё на один этаж. Добравшись кое-как до следующей площадки, он вошел в дверь.

— Боги!

Ад ещё кромешнее. Весь коридор был забит бродячими комиками, циркачами, балетными танцорами и болтающими всякую чушь водевильными артистами. Мимо прошел жонглер, ловко подбрасывая мускусные дыни. И тут же, переваливаясь на перепончатых лапах и балансируя большим мячом на носу, проковылял дрессированный тюлень.

— Ну ничего себе!

Квип забыл о жалости к себе, поправил перекинутые через плечо мешки и бросился вперед.

— Ни в чем мне не везет, — жалобно ныл проходящий мимо невзрачный коренастый человек. — Прямо хоть караул кричи.

Квип, пыхтя, поскорее свернул за угол и тут застыл как вкопанный. Львы!

И при них укротитель в галифе и высоких сапогах, он то и дело щелкал кнутом, львы рычали.

Квип, судорожно сглотнув, попятился. К счастью, он обнаружил боковой коридор, относительно пустой, плохо освещённый, и осторожно двинулся вперед. Отдаленный гул голосов эхом отдавался у него в ушах, и звериный запах щекотал ноздри. Из всех помещёний доносились крики, стук и грохот.

«Что, ради всех богов, творится?» — спрашивал себя Квип. Он уже давно жил в замке, но такого никогда не видел. Конечно, безумцам всякого рода тут самое место; но подобного размаха безумие никогда прежде не достигало. Повальное помешательство — вот что это такое. Что за ним кроется? Колдовство, что же ещё! Злые чары. Всякий раз, когда в Опасном случалась какая-нибудь заварушка, оказывалось, что дело именно в этом — кто-то пустил в ход магию. Чародеев здесь хватало с избытком. Иногда у Квипа мелькала мысль бросить замок к черту, очертя голову прыгнуть в первый попавшийся портал — и только его и видели!

Из-за угла вышел огромный гривастый лев, уставился на человека и грозно зарычал.

Квип тоже остановился и жалко улыбнулся.

— Хорошая киска… — пролепетал он.

Лев оскалился и фыркнул, обдав Квипа запахом свежего мяса.