Ванхин предпочитал отыскивать людей в темноте или, как сейчас, в густом смоге из песка и камней с помощью обоняния. К тому же усилий прилагать особо не стоило. Сара еще находилась без сознания, а, значит, сопротивления оказать не могла. Всему логика найдется, но только не в случае с удулучкой. У дамы всегда есть секрет в спрятанной шкатулке. А разразившаяся непогода по случаю встречи "разлюбезных друзей" была на руку. Волчий хват в таких делах всегда приводит на правильный след. Тем более что кровь жертвы, как паспорт, так и светится — я тут! Местом падения мирки стоило нанюхаться, ибо девчонки уже не было, она испарилась за сущие секунды. Браслет магички помогал, особенно когда сознание хозяйки неожиданно выпадало, как нечто ненужное. Вот и сейчас он трудился, не покладая рук, пряча удулучку от верной погибели.
Грязный туман скрывал безумную морду волка, щерившегося, как загнанного дьявола, и готового броситься хоть на кого, лишь бы выплеснуть накопившуюся агрессию. Блеснувший было силуэт, и возобновившееся шипение могли дать подсказку, где же находилась Сара, но все же это были лишь уловки со стороны мирки. Взвизгивание и полумяукание раздавалось то с одной стороны, то с другой, а примененное (благодаря Спяти!) заклинание помогло распространить плотский запах вокруг так, что оборотень совсем сбился с толку, выискивая кошку.
Адреналин совсем ударил в голову, загривок вновь вздернулся к верху при легком шорохе за спиной — оставалось лишь встретить бойца в боевой позиции. Ванхин дернулся, как пуля, на девяносто градусов и мгновенно встретился со взглядом больших, как два голубых озерка, глазами мирки, быстро приближавшиеся к нему. Перевертыш лишь и успел, что взвизгнуть, как побитый щенок. Пощады не стоило и ожидать. Сонная артерия оборотня со второго раза, но все же была взята, а довольная Сара уже искала в полутьме следующего боя. Где-то совсем рядом раздавались отзвуки вступившего в дело оружия.
Данк усиленно боролся за возможность все же пожить на этом белом свете. А поэтому уже даже в шквале ударов, сыпавшихся, как градины во время непогоды, изловчался раз и попробовать заметно понизить физические данные доставшегося ему воина.
Громила держался как надо, лишь слепой мог не заметить то, что бой этот был для карка далеко не первый и чувствовал он себя, как кузнец, у которого запланировано из куска металла сделать добротный клинок, а в данном случае — из вурдука состряпать прекрасную расплющенную колбасу. А посему затея Арсела — хоть как-то ухитриться и нанести поражающий удар — смотрелась немного странно. Даже сил Аутараникса в мече Аверха с трудом хватало, чтобы прикрывать стопроцентно смертельные для Данка выпады быкомордого карка. Спасала и хорошая физическая подготовка — попробуй всю ночь полазить по карнизам в поисках подходящей квартирки с незакрытым оконцем. Еще не такие мышцы нарастишь, а уж координацию движений отточишь как у гимнаста из олимпийской сборной.
Не к лицу добру молодцу колени приклонять перед чудищем болотным, а посему не выдержал Данк, да и ударил супротива по балде так, что синие птицы вместо звезд зачирикали над головой. Еще покочевряжился злодей парой взмахов в сторону великана в полубезумном состоянии, и от слабости, неожиданно возникшей, и от удивления, опал, как лист осенний.
— Финты он мне тут выкручивает! Искусство боя изображает! Видали мы таких! Чтобы ты делал, если бы встретился с безумной домохозяйкой, вот там так сюрпризы. Шарахнет сковородкой и кранты! — доказывал радостный вурдук не то врагу, почившему, не то сам себя успокаивал после пережитого стресса. — Черт! Кажется, он таво-с!..И это я его победил! Сам! Молодец! Красава! — между похвалами самому себе, Арсел поклонился Аутараниксу, исчезнувшему после благодарности вурдука незамедлительно.
Буря стала потихоньку униматься. Обрывок неба блеснул, намекнув о своем наличии, и тут же вновь укрылся за пылевым облаком.
Страсти здесь еще кипели. Королевич трепыхался, как рыба на льду, и под конец уже выдохся, как загнанный конь. Одного из ударов Квика хватило, чтобы ноги у царя подкосились, и он принялся ожидать у самого обрыва участи погибшего в честном бою, прикрыв при этом очи. Бывший советник уж занес меч, чтобы произвести контрольный укол, но высвободившаяся из цепких лап Ванхина мирка, в облике "котейки", пришлась к месту, нырнув щучкой прямо на оборотня. Толчок в спину состоялся в нужную секунду. Вир лишь и успел, что увидеть как удулучка и перевертыш отправляются в полет в бездну. Ущелье с благодарностью приняло новых гостей, поглотив их в один присест. Не раздалось истошных воплей из бреши. У самого края в обрыв озадаченно вглядывались вниз великан и удрученный король.
Ветер успокоился вконец, и наступила тишь, да благодать. В мгновение ока разошедшиеся "берега" вновь соединились, и равнина приняла первозданный вид. А тела противников испарились, словно мираж.
Равнина Забытого Времени замерла в ожидании сущей трагедии и она тут же приключилась. Вир сокрушался о потере любимой, а Арсел и не пытался останавливать приступ накатившего бешенства друга. Маг катался по земле, как обезумивший и стонал, закатывая глаза, а изо рта доносился хриплый не то вой, не то визг. Хотелось вгрызться в землю, что забрала единственную. Данк не стал изображать внимательного друга, сейчас лучше было оставить сотоварища в покое. А идеальный вариант — держаться от короля на расстоянии.
Вернуть девчонку под теплый бочок Вира не представлялось возможным, а, значит, стоило двигаться вперед, ибо время настойчиво напоминало, что драма драмой, а жизнь людей стоило улучшать, правда об этом волшебник и не думал. На некоторый промежуток времени секретарем-напоминалкой стал вурдук, а маг только и делал, что как театральная кукла производил действия. Для начала, выполнил приказ "Встать!", а затем последовало задание усесться на Антвара, тихо, мирно пасшегося немного поодаль от треволнений. Хороший коник и до ста лет доживет, если не будет влезать в сущие передряги. Что собственно жеребец и делал. Далее королю предстояло взять за талию Арсела или то, что отдаленно ее напоминало обеими руками, чтобы не свалиться с коня.
Данк дернул вожжами, изобразил звук, напоминающий поцелуй "Чмок" и заставил-таки Антвара тронуться с места. Скотинка отреагировала положительно, сорвалась с места и "улетела" от злосчастного места боя в туже секунду.
О душевных муках человека не стоит упоминать, он и сам бы сейчас хотел, чтобы ему не пришлось выкладывать мысли по поводу случившегося. Разговоры были не к месту. Маг находился на грани срыва и тихо себя успокаивал, хоть и бесполезным это мероприятие вышло. Намерение покончить с жизнью наметилось и не пропадало пока злосчастное место не скрылось из виду.
Путь стоило соблюдать неукоснительно, движения стали машинальными, они не имели для Вира смысла и лишь раздражали. Вновь и вновь король поворачивался назад, вглядываясь вдаль. Арселу приходилось даже подталкивать сотоварища локтями, средство это действовало мало. Былое радостное лицо мага стало бледным, серым, траурный голос пугал, поэтому Данк старался не спрашивать королевича о чем-либо. Арсел предпочитал руководить Антваром, оставляя за спиной и без внимания хныкавшего осунувшегося друга.
Вир ценил беспокойство вурдука, увалень давал возможность выплакаться и, наконец, прийти в себя. В отряде воцарилось долгое молчание. Так было лучше.
За горизонтом ожидал последний рывок до долгожданной деревеньки Дарстум.
Небо окрасилось в багровые тона, проблески дневного света значились у самого окоема солнечного желтка, но вскоре и они пропали. От непогоды никуда не деться и это самое худшее, что могло произойти за этот день.
Два храбрых силуэта, совсем разбив ноги в кровь и израненные душой и телом, отдыхали в седле, упорно рвались навстречу опасности, не думая об обратной дороге.
Отступать некуда — позади загубленные жизни из-за беспечности и в чрезмерной уверенности в завтрашнем дне. Такие мысли грызли душу, как голодные крысы сыр. Вир все больше сникал и, время от времени, рождалась безумная идея расцепить руки и на полном ходу выскочить из седла и шмякнуться о землю, да так, чтобы голова отключилась раз и навсегда.