— Пожалуйста, продолжай. Ты должен. Ты нужен мне.
В ответ кобыла издала могучее ржание и встала на дыбы, сбрасывая Магнуса из седла. Он тяжело упал на землю, но тут же вскочил на ноги, попытался быстро поймать поводья, но те выскользнули из его пальцев.
Наконец-то, лошадь галопом умчалась вдаль.
— Нет! — закричал он.
Он смотрел ей вслед с неверием ещё несколько долгих мгновений.
— Да, прекрасно, — наконец-то пробормотал он. — Вот, на мне лишь плащ и бесполезная пара тонких перчаток, что позволит мне не замёрзнуть тут.
Он начал ходить, поглядывая на полумесяц, что иногда видел в обрывках облаков. Снег дошёл до колен, и теперь идти было невозможно.
Луна перемещалась за тяжёлыми облаками, и мир вновь погрузился в темноту. Тем не менее, он продолжал двигаться вперёд.
Ещё час. Может, потом ещё три. Он давно потерял счёт времени.
Наконец-то он замедлился. Он не хотел признавать это, но теперь не был уверен и не мог отрицать: он давно уже потерялся.
Он задавался вопросом, как именно король убьёт принцессу.
Будет ли он нежен с нею, с девушкой, что пережила столько боли? Или жестоким, станет пытать её, прежде чем позволит душе освободиться?
Король Гай так боялся шестнадцатилетнюю девчонку, что настаивал на том, что может убить её сам.
Девушка покорила народ не только своей красотой, но и духом и мужеством.
Магнус был жесток с нею. Пренебрежительным. Холодным и отвратительным.
Прошлая ночь была самой жестокой из всех, что у него были. Он ограбил её комнату, украл Родич Земли, когда она стреляла с Куртом. А после последнее, что сказал ей, так это то, что никогда не хочет вновь её увидеть.
Его поведение было непростительным.
Но даже тогда она смотрела сквозь него, настаивала, что видит что-то большее.
Магнус не отличался от короля. Он боялся принцессу. Её дух был настолько ярким, что он был ослеплён ею.
И всё же, он не хотел закрывать глаза и преграждать этот свет.
— Я убью его, если он прикоснётся к ней, — выдавил он из себя, — я вырву его сердце.
Не так давно Магнус хотел быть похож на своего отца. Сильный, безжалостный, решительный. Без угрызений совести.
Он сомневался в себе.
Магнус заставил себя подняться на ноги. Слабо, медленно, он пошёл вперёд, пока холод не стал столь сильным, что, вопреки тёплым сапогам, он уже не чувствовал ног.
«Вот как всё заканчивается», — подумал он.
Как только он понял свою жизнь, он её потеряет. Какая смешная шутка.
Он посмотрел на чёрное небо и начал смеяться, и снежинки таяли по его щёкам и стекали каплями по подбородку.
— Ладно, — сказал он, и его смех стал резким и болезненным. — Я потерялся. Я потерян. Ещё осталось Курту увидеть меня.
Он должен был отрубить голову ему, не только руку.
Так много всего.
Если б это действительно были его последние минуты, он скорее подумал бы о Клео, чем об этом. Она обвиняла когда-то его в том, что у него ледяное сердце. Скоро это станет правдой. Он слышал, что замёрзнуть — это как уснуть, мирно, без боли.
Но ему нужна боль. Он должен чувствовать что-то, чтобы бороться.
— О богиня, — сказал он вслух, — я не был твоим покорным слугой. И я не верю в твоё сияние, когда знаю, что ты лишь жадная Хранительница, укравшая магию. Но если ты есть, смотришь на нас, глупых смертных, услышь мою молитву.
Он обхватил грудь руками, пытаясь сохранить тепло так долго, как это возможно.
— Дай мне боль, и я пойму, что жив. Помоги мне страдать. Ибо если мой отец уже убил е ё, я должен жить, чтобы отомстить за неё.
Темно, как ночью. Ни одной звезды за облаками. Ничто не зажжёт путь. Только холодное снежное сияние вокруг.
— Пожалуйста, богиня, — вновь умолял он. — Дай мне шанс сделать это. Обещаю, что больше ничего не попрошу. Пожалуйста, — он положил голову на снег и закрыл глаза. — Дай мне жить, чтобы убить его. Я должен остановить его, а не другие.
Внезапно Магнус услышал что-то. Жуткий вой.
Его глаза распахнулись, и он осмотрел бесконечную тьму. Вновь раздался шум. Словно ледяной волк выл где-то.
Он уставился на чёрное небо.
— Я пытался быть искренним, и это я получаю взамен? Голодный волк разорвёт меня на части в худшую ночь в моей жизни? Спасибо, богиня.
Облака расступились, и луна вновь стала видимой.
— Лучше, — пробормотал он, отталкиваясь от снега и заставляя себя подняться. — Уже лучше.
Пользуясь тусклым лунным светом, он осмотрелся вновь, пытаясь найти что-то, что поможет ему. Впереди был лес, снежная равнина. Это не было так хорошо, как деревня, но в лесу можно найти тепло и кров, чтобы пережить ночь.