Альбертов был трезв, у него тряслись руки и напоследок он извинился за свои действия с боязливым видом. Его дергала военная прокуратура, как бывшего неприкасаемого. Я ответил ему, что все обойдется. Позже ему дали условный срок – будет знать, как бить солдат, неспособных ответить ему тем же. Карьера его была на этом закончена.
Глава
III
Новое назначение
В штабе армии я получил назначение в отдельную мотострелковую казачью бригаду, расположенную недалеко от тех мест с минеральными источниками, где когда-то служил поэт Михаил Лермонтов, раньше город назывался «Святой крест». У меня на душе отлегло и стало гораздо легче, как будто груз упал с моих плеч. Добираться пришлось на такси и потратить изрядную сумму денег. Не мог же я ночевать на вокзале, который к тому же оказался, закрыт после восемнадцати часов. К месту назначения прибыл глубокой ночью в первом часу.
Было холодно, я отпустил такси, поблагодарил водителя и подошёл к контрольно-пропускному пункту. Там мне указали на военный городок и офицерское общежитие, куда меня препроводили два солдатика, очевидно, посыльные, им все равно было по пути. Ночь прошла тихо.
Общежитие оказалось платное посуточно, нужно было оформиться на должность как можно быстрее и подать рапорт на предоставление места в общежитии, чтобы платить за него помесячно почти пятьсот рублей, а не посуточно, как гость отдавать за месяц в три раза больше.
Соседом по общежитию оказался такой же, как я призывник, только чуть старше, из того миллионного города, яркие впечатления о котором еще были свежи в моей памяти. Вместе мы сходили в магазин, позавтракали и направились в штаб для представления и оформления на должность. Ему досталась должность, связанная с артиллерийскими складами и предполагавшая материальную ответственность.
Мне, благодаря историческому образованию, повезло больше. Меня рекомендовали на воспитательную должность заместителя командира роты по воспитательной работе. На прием я отправился к своему будущему непосредственному начальнику полковнику со странной фамилией Златогиря – заместителю командира бригады по воспитательной работе. В прошлом эта должность называлась «Замполит» и была главнее должности командира части, особенно в некоторых вопросах идеологии, дисциплины, правопорядка, личного состава, а также в любых спорных моментах службы. Памятуя об этом, стареющий полковник Иван Викторович, разменявший пятый десяток, частенько вспоминал годы своей партийной молодости и каким значимым и влиятельным он был. Как после солдата он стал лейтенантом и написал рапорт по партийной линии на одного из начальствующих во время проверки и заставил всех себя уважать.
Я неуверенно постучался к нему в кабинет и представился:
– Здравия желаю, лейтенант Лосев, меня направили из отдела кадров – доложился я уверенно, с выправкой.
– А что это вы хромаете? – спросил он.
– Ногу подвернул, товарищ полковник.
– Куда же вас определить, во второй батальон или третий – медленно проговаривал он, уткнувшись в компьютер.
– Где вакансии есть, как распределите – с грустным и немного уставшим видом отвечал я.
– Будет сложно в пехоте, там свои нюансы…
– Отправлю-ка я вас в медроту, тем более ногу нужно подлечить, там специфика с больными солдатами проводить занятия по общественно-государственной подготовке и правовому информированию, вы готовы?
– Так точно, товарищ полковник, готов служить с медиками.
– Ну, вот и отлично, идите в кадры и оформляйтесь на должность.
Рота, располагалась почти в километре от штаба, точнее от зданий трех штабов. В одном располагался комбриг, его зам, начальник штаба и секретная часть. В другом – отдел кадров, воспитатели, служба войск, вооружения и техники. В третьем – финансовая служба, отдел мобилизации и комплектования, картографы.
Командиром медицинской роты оказался зрелый крупный кавказец лет тридцати пяти, потомок хазар и аварцев. Он равнодушно стоял на улице между двумя зданиями терапии и хирургии и оглядывал свои владения. Поговаривали, что он начинал службу солдатом, после закончил военно-медицинский институт в качестве кардиолога. И якобы держал роту в ежовых рукавицах, унижая и подавляя любое неподчинение и неуважение к своей персоне, как со стороны солдат, так и офицеров. Так он брал пример с комбрига, генерала Храпина, также начинавшего свою карьеру с солдата. Часто ротный Махмудов, на днях получавший капитана, ссылался на свои знакомства и связи, с которыми ему по плечу любая проблема, даже криминального характера.