- Как вас представить?
- Господин Полторанин.
Гигант кивает головой и уходит по лестнице вверх. Через четверть часа он возвращается.
- Идемте. Хозяин ждет вас.
Барни ведет меня на третий этаж и там в конце коридора, прижимает к стене, обыскивает, потом открывает дверь. Я вхожу в тесную комнатенку, где за небольшим столом сидит толстоватый человек.
- Все в порядке, пушки нет, - докладывает ему охранник.
- Вы кто? - спрашивает меня хозяин.
- Я Полторанин. Иван Васильевич Полторанин.
- Врешь. Полторанина я знаю давно. Мы не один раз с ним встречались.
Сзади Барни стережет каждое мое движение.
- Господин Томас, я попал в страшную аварию, врачи меня буквально сшили из кусочков и изменили лицо. У меня есть документы, подтверждающие это.
- Вы меня не убедили. Документы всегда можно подделать. Хорошо, даже если вы Полторанин, с чем вы приехали?
- По поручению своего руководства, я должен вам сообщить следующее, мы свертываем свою работу и больше обменивать деньги не будем.
- Ах ты сучий сын, у меня сейфы ломятся от долларов, заказчики требуют русских денег, а он мне... сворачивать работу... Да тебя сейчас как собаку пристрелят.
Охранник мощной лапой вцепился в ворот пиджака.
- Постойте, господин Томас. У меня есть предложение. Одно весьма серьезное лицо в Восточной Германии, хотело бы заключить с вами сделку. Менять восточные марки на доллары.
- Какие там марки? Хотя стой. Барни отпусти его.
Я поправляю одежду, а Томас расхаживает по комнатке, хлопая пальцем по губам. Вдруг он резко поворачивается ко мне.
- А теперь садись сюда, - палец нацелен на стул, - и все рассказывай по порядку.
Я сажусь на хлипкий стул.
- Начинать с того как я попал в аварию?
- Не надо. Начни с того, почему русские отказались от дальнейшего сотрудничества.
- Все равно это началось с трагедии со мной. Когда я разбился, полиция заинтересовалась, кто приложил к этому руку и вышла на моих помощников, участвовавших в операции по перекачке денег. Кое кто из них раскололся. Таким образом, моим хозяевам пришлось убирать всех участников.
- Стоп. И они оставили тебя одного, так как ты один можешь вытащить деньги из банка. Правильно я отгадал?
- Правильно.
- Сколько осталось в банке денег?
- Много.
- Точнее.
- Я не занимался пересчетом, так как брал понемногу, в основном только вкладывал, но по прикидке несколько миллионов.
- Ого. А причем здесь немцы?
- А они спешат заполнить вакуум.
- Ха. Однако надо подумать.
- К сожалению, я задерживаться в городе не могу, судно отходит завтра, но если вам надо переговорить с представителем немцев, то он сейчас болтается у отеля.
- Значит так. Деньги из банка вы вернете мне...
- Но...
- Никаких но. Из-за того, что вы прервали наши договоренности, я понес убытки и естественно должен все возместить. Вы думаете, что десятки организаций скупающих у меня ваши паршивые рубли, могут подождать? Нет. Я должен любыми путями вернуть их, а для этого нужно вложить дополнительные средства. У меня лишних денег нет. Поэтому, вы с моими людьми пойдете в банк, получите деньги, потом отдайте им все и валите на свое судно. В отношении немца... я с ним поговорю. Говоришь, немец болтается перед отелем?
Черт и зачем меня понесло к этому паршивому Томасу и все из-за этих проклятых "Штази".
- Эй, Барни. Возьми этого вонючего русского и засунь его в шкаф. Потом сходи на улицу и приведи немца.
Охранник неуважительно берет меня за шиворот и волоком тащит из комнатенки в коридор, дотаскивает до первой двери номера.
- Ну-ка, постой.
Он прислоняет меня к стенке, потом вытаскивает связку ключей и открывает одним из них, дверь.
- Заходи.
Мы входим в прихожую и тут Барни грубо заталкивает мня в шкаф для одежды, потом запирает на ключ.
Меня вытащили через два часа. Барни и еще пара крепких ребят вывели из отеля.
- Всем в машину, - командует Барни.
Машина мчится по улицам. Я зажат телами парней.
- Сколько время?
- У тебя что, часов нет?
- Вы же мне не даете поднять руки.
- Без десяти шесть.
Теперь мне стало безразлично все.
Федор Матвеевич стоял у банка. Я вышел к нему в окружении парней.
- Иван, кто это? - с удивлением спросил кэп.
- Меня захватили. Это бандиты.
- О чем вы говорите? - заволновался Барни, который не знал русского языка.
Капитан отшатнулся и бросился в сторону.
- Постой, держите его. - вопит Барни.
Один из парней рванул за Федор Матвеевичем. Вдоль здания понеслись крики о помощи. Вдруг меня кто-то отшвырнул к стенке. Грохнул выстрел, потом другой. Барни падает и головой ударяется о мою ногу. Из под его тела на асфальте показалась струйка крови. Кто-то кричит, еще один выстрел, опять на асфальте лежит человек. Я его не вижу, из-за мелькающих фигур и тела Барни. Раздается вой приближающейся полицейской машины. Крики, и драка отдаляется.
- Вы можете встать?
Около меня охранник банка.
- Да.
Опираясь о стенку поднимаюсь и столбенею. Рядом с Барни на спине лежит полковник Мухитдинов в светлом костюме, из его груди точит рукоятка ножа. Подъезжают полицейские машины.
Меня отпускают из полицейского управления через час и я, взяв такси, отправился на судно. У трапа спросил вахтенного.
- Капитан на судне?
- Да.
Я стучу в дверь каюты капитана.
- Можно.
Белый как смерть, Федор Матвеевич лежит на койке.
- Федор. Ты как себя чувствуешь?
- Ты жив?
- Как видишь.
- А я бежал... бежал.
- Знаю.
- Что же там после меня произошло?
- Убит полковник Мухитдинов. Это ты его вызвал?
- Я.
- Убит мерзавец, что меня похитил, а еще один схвачен полицией. С Мухитдиновым кто-то был, им удалось уйти.
- А деньги. Ты деньги взял?
- Взял. Они в камере хранения на вокзале.
- Что ты теперь с ними будешь делать?
- Мы завтра отнесем их в наше представительство и официально сдадим.
- Зачем, нас за это на родине эти... по головке не погладят.
- Деньги должны принадлежать России.
- Зря ты это... Завтра мы должны отплыть.
- Успеем.
- Я не пойду с тобой. Сделай все сам.
- Как хочешь, но твое присутствие было бы более желательно.
- Нет. Я не пойду.
- Тогда до завтра. Я отдохну у себя.
Рано утром я уехал в город. В посольстве долго не могли понять откуда у меня столько денег, но все же приняли по акту доллары, вызвав представителя внешнеторгового банка. Эта длительная процедура подсчета отняла много времени, но я успел вовремя к отплытию "Онеги".
На судне командует только старпом, капитан совсем слег и до Гамбурга не выходил из своей каюты. Только перед заходом в порт он вышел на мостик. Его было не узнать. Волосы побелели, лицо обтянула нитка морщин, нос потолстел и покраснел, глаза тоже красные со слезой. Он мастерски подвел судно к причалу и после попросил меня зайти к нему в каюту.
- Иван, это наверно мой последний рейс. Я не знаю, что они... эти... со мной сделают, но я больше в море не выйду. Этот прогон от Амстердама до Гамбурга я много думал. Всю жизнь трясся, докладывал и закладывал всех, что бы только выслужиться, на тебя писал доносы, на всех. В эту плавание мне очень не хотелось идти. Мухитдинов меня так прижал, что я от страха голову потерял. Когда узнал, что ты вспомнил номер счета и готов идти в банк, сразу поседел. Дал об этом полковнику шифровку. Только ты сошел на берег, мы с Мухитдиновым встретились в одном из отелей и я получил от него команду, после того как тебя увижу у банка, должен кивнуть тебе для успокоения, а потом как только ты войдешь в двери, сразу уезжать на судно и ни кому не говорить, что видел тебя. А вышло все по другому. Ты появился в компании грабителей и вот...